Регенерация «подводной атмосферы» — МегаЛекции

Химия — одна из наиболее бурно развивающихся отраслей науки. Ее достижения в создании новых материалов все чаще заставляют специалистов пересматривать возможности и перспективы решения разнообразных технических проблем. Не составляет исключения и подводное кораблестроение, в частности, такая его проблема, как увеличение прочности корпуса подводного корабля. На каждый квадратный метр поверхности подводной лодки, погрузившейся на глубину, скажем, 200 метров, давит столб воды весом свыше 200 тонн. А ведь современные подводные корабли уходят и на значительно большие глубины. Противостоять такому чудовищному гидростатическому давлению может лишь корпус из высокопрочной стали. Но только ли из стали?

Несмотря на высокую прочность, сталь тяжела, велика ее плотность. С этим недостатком конструкторы в ряде случаев уже не могут мириться. Известно, что в авиации, ракетной технике со сталью все увереннее соперничают титан и его сплавы. За рубежом предпринимаются попытки использовать этот новый металл в кораблестроении. Сообщалось, что в США построена малая экспериментальная подводная лодка с корпусом из титанового сплава длиной 16 метров.

Но у титана свои недостатки. Он с трудом поддается обработке, плохо сваривается обычными методами, чувствителен к ударным нагрузкам. Вот почему иностранные исследователи ищут преемника стали и среди неметаллических материалов. Тем более, что с появлением пластмасс стало возможным создавать материалы с заранее заданными свойствами. Однако прочности-то порой пластмассам не хватает. Пример подал бетон. Пронизанный стальной арматурой, он превращается в крепчайший железобетон. Попробовали подобный метод для пластмасс: в синтетическую смолу включили арматуру из стеклянного волокна — и родился стеклопластик.

Плотность его в четыре раза ниже, чем у стали, а прочность лишь незначительно меньше.

Стеклопластики уже нашли себе не одну область применения на подводных лодках. Из них, например, изготовляют надстройки и ограждения рубок, обтекатели выдвижных устройств (перископов, антенн, воздушных шахт) и легкие корпуса спасательных аппаратов (рис. 5). Применение таких пластмассовых надстроек и ограждений снимает заботы о коррозии, позволяет достичь экономии в весе высоко расположенных частей корпуса, а значит, повысить остойчивость корабля. Сокращаются расходы, поскольку ограждение из стеклопластика при массовом производстве, как сообщалось, обходится втрое дешевле алюминиевого.

^{Рис. 5. Модель спасательной подводной лодки с легким корпусом из стеклопластика}

На экспериментальной лодке США «Дельфин» с глубиной погружения до 600–900 м из стеклопластика изготовлены баллоны сжатого воздуха. Иностранная печать отмечает такие качества этих баллонов, как вдвое меньший вес сравнительно с металлическими, повышенную ударостойкость, неподверженность коррозии и немагнитные свойства их материала. Из стеклопластика изготовлены также корпуса твердотопливных двигателей баллистических ракет «Поларис» А-2 и А-3.

Известны случаи и непосредственного применения эпоксидных смол на подводных лодках. Например, ими покрывают алюминиевые обтекатели выдвижных устройств, чтобы предохранить их от коррозии. Сейчас в США проводятся всесторонние лабораторные и полу-натурные испытания моделей отсеков прочного корпуса, которые выполнены из конструкционных пластмасс, также преимущественно относящихся к стеклопластикам.

Вместе с тем еще в 1964 году печать сообщала о проводимых в США работах по созданию сверхпрочного материала из волокон бора и эпоксидных смол. Ожидалось, что этот материал будет прочнее стали и легче алюминия. При этом указывалось, что, несмотря на его дороговизну, новый материал может найти применение в корабельных конструкциях. Другой сверхпрочный материал создавался американскими специалистами на основе эпоксидных смол и войлока из тончайших сапфировых усиков.

В последние годы в зарубежной печати много пишут о возможном использовании силикатного стекла для постройки прочных корпусов глубоководных аппаратов (рис. 6). Оказалось, что его прочность возрастает с увеличением глубины погружения. Так, по данным журнала «Кроузнест», на глубине более 6000 метров стеклянная сфера становится впятеро прочнее, чем на поверхности воды.

^{Рис. 6. Так выглядят по зарубежным проектам глубоководные аппараты из силикатного стекла}

Когда на стекло наносили слой пластиката толщиной немного более 3 миллиметров, значительно уменьшалась его чувствительность к ударам. Упрочнения стекла и повышения его стойкости по отношению к ударным нагрузкам и изгибным напряжениям достигали также путем специальной химической обработки поверхности стеклянных сфер.

Свое первое практическое применение стеклянные сферы нашли в так называемых синтактических пеноматериалах. Эти пенопласты представляют собой смесь стеклянных микросфер с эпоксидной смолой или иным связующим материалом. Они имеют плотность около 600 кг/м³ и способны противостоять давлению воды на глубинах до 6 тысяч метров. Синтактические пенопласты уже используются для заполнения пространства между легким и прочным корпусом на ряде глубоководных аппаратов США. Как сообщала печать, в лаборатории ВМС США разрабатывают методы использования этих материалов в трехслойных корпусных оболочках в качестве прослойки между двумя слоями стеклопластиков. Иностранные специалисты считают, что в недалеком будущем подобные конструкции будут применяться и при постройке подводных лодок.

Существует еще одна область применения химии в подводном кораблестроении. Речь идет о снижении гидродинамического сопротивления подводных объектов, позволяющем улучшить их скоростные качества. Одним из перспективных направлений здесь считают введение водных взвесей полимеров в пограничный слой движущихся под водой тел, на-пример торпед. Журнал «Дэйта» пишет, что при подаче через носовую часть торпеды раствора относительно слабой концентрации (0,2 процента) скорость хода торпеды в условиях натурного эксперимента возрастала за три секунды на 45 процентов (рис. 7).

^{Рис. 7. Изменение скорости (v) торпеды при подаче водного раствора полимера в пограничный слой}

По сообщению газеты «Нэйви таймс», специалисты лаборатории английского адмиралтейства в Хасларе считают возможным применение полимеров и для повышения скоростных качеств боевых кораблей. Эксперименты с моделью эсминца, имевшей систему подачи раствора полимера через щели в обшивке, — показали, что даже при весовой концентрации раствора на уровне тысячной доли процента сопротивление трения модели снижалось на одну треть.

В 1968 году англичане приступили к подготовке аналогичного натурного эксперимента на базовом тральщике. В обшивке этого корабля прорезаны два ряда щелей: один в носу, другой — немного в корму от штурманской рубки. Кроме того, установлены бак для полимерного порошка, приемные клапаны для забортной воды, особая цистерна, в которой непосредственно на корабле будет приготовляться раствор полимера в морской воде, и насос для подачи раствора в пограничный слой корабля. В случае успеха этого опыта, отмечалось в печати, описанный способ снижения сопротивления может быть применен и на подводных лодках.

Сейчас еще трудно сказать, когда именно будут реализованы на практике все те возможности, которые открывает конструкторам подводных лодок современная химия. Но совершенно очевидно, что полное использование ее достижений служит необходимым условием прогресса в подводном кораблестроении, как, впрочем, и во многих других областях науки и техники нашего времени,

Воспользуйтесь поиском по сайту:

_{Инженер-полковник И. ГРИШИН, доцент, кандидат технических наук}

Бурный прогресс современной химии привел к тому, что ее достижения оказывают все большее влияние на развитие вооружения, боевой техники и снаряжения. Новые материалы позволяют не только облегчить тот или иной образец, но и существенно изменить его качества. Очень хорошо это видно на примере развития современных стрелково-артиллерийских боеприпасов.

Начнем с патронов для стрелкового оружия — винтовок, пистолетов-пулеметов и пулеметов. Напомним, что основой такого патрона служит металлическая гильза. Она объединяет в единое целое пороховой заряд, капсюль-воспламенитель и пулю, защищает заряд и капсюль от неблагоприятных воздействий внешней среды, механических повреждений. Плотно прилегая к стенкам патронника, гильза не дает пороховым газам прорываться назад во время выстрела. Наконец, определенная форма гильзы — в виде бутылки с закраинами у дна дает возможность извлекать ее из патронника, обеспечить автоматическое перезаряжение оружия. Но гильзы с давних пор изготовляются из цветных Металлов, что при массовом, в огромных количествах, производстве весьма дорого. Не менее существенно и то, что вес металлических гильз велик, он в большой степени определяет боекомплект, который может носить с собой солдат. Все это и заставило специалистов, отмечала зарубежная печать, обратить самое пристальное внимание на возможности создания безгильзовых патронов. И опорой, союзницей в этих исследованиях стала химия.

Сообщалось, что подобные работы последовательно прошли следующие три стадии: разработку прессованного порохового заряда в гильзе, разрушающейся при выстреле; получение безгильзового заряда с коротким металлическим обтюратором, то есть уплотнением, предотвращающим прорыв пороховых газов назад через затвор, и наконец, создание полностью безгильзового патрона.

Безгильзовый патрон состоит из следующих элементов: капсюля-воспламенителя, прессованного или литого порохового заряда с водостойким покрытием, опорной втулки и пули. Все эти элементы, кроме металлической пули, полностью сгорают при выстреле; соединены они в единый патрон тоже сгорающим клеющим веществом. Воспламенение капсюля осуществляется от электрической батареи.

Как утверждает зарубежная печать, в ходе опытных стрельб была практически доказана пригодность подобных патронов калибра 5,56; 7,62 и 20–30 мм для стрельбы из однозарядного, самозарядного и автоматического оружия как с магазинным, так и с ленточным питанием. При этом подчеркивалось, что без-гильзовые патроны, равноценные по баллистическим характеристикам соответствующим стандартным патронам с металлической гильзой на 10–25 процентов дешевле, на 45–53 легче и на 29–35 процентов меньше по объему.

Уменьшение стоимости безгильзовых патронов объясняют не только отсутствием дефицитных цветных металлов, но и простотой технологии изготовления. Так, для производства 7,62-мм металлической гильзы требуется 13 операций механической обработки, а прессованный пороховой заряд безгильзового патрона изготавливается за четыре операции. Безгильзовый 7,62-мм патрон (рис. 8) весит 12,7 грамма и имеет длину 51 миллиметр. Поэтому применение его вместо стандартного 7,62-мм винтовочного патрона весом 25 граммов и длиной 71 миллиметр позволяет при той же нагрузке солдата вдвое увеличить носимый им боекомплект или при том же боекомплекте наполовину уменьшить его вес. Изыскивая резервы на разбойничью войну во Вьетнаме, американские специалисты подсчитали, что если бы армия США применяла во Вьетнаме безгильзовые патроны, то на транспортировку их потребовалось бы на одну треть меньше транспортных средств.

^{Рис. 8. Стандартный (слева) и безгильзовый патрон калибра 7,62 мм}

К достоинствам относят и то, что при использовании безгильзовых патронов отсутствуют стреляные гильзы. В оружии отпадает, таким образом, необходимость в механизмах выбрасывания и отражения гильз, можно облегчить затвор и ствольную коробку и повысить за счет этого скорострельность. Не нужны устройства для сбора гильз в бронированных машинах и летательных аппаратах.

Вместе с тем отмечают и проблемы, которые предстоит разрешить прежде, чем новые боеприпасы обретут равные права с обычными. Так, во время продолжительной стрельбы не исключена еще возможность преждевременного выстрела из-за чрезмерного нагрева патронника. Нужны специальные устройства для извлечения патрона при осечке. Оставляет желать лучшего и обтюрация пороховых газов, предотвращение их прорыва назад через затвор. Существенные трудности, отмечает печать, представляет пока производство безгильзовых патронов с использованием высокопроизводительного оборудования, их хранение и транспортировка.

Пытаясь решить подобные проблемы, американская фирма «Смит и Вессон» разработала 9-мм безгильзовый патрон длиной 25 миллиметров и весом 8,4 грамма и приспособила его для стрельбы из пистолетов-пулеметов «Карл Густав» и М76. Модификация обоих образцов свелась в основном к переделке затвора: убрали ударник и выбрасыватель, а на переднем срезе установили два электрода. Пистолеты-пулеметы имеют трехпозиционный предохранитель-установщик вида огня (одиночный или автоматический) и выключатель цепи воспламенения. Питается пистолет-пулемет из коробчатого магазина емкостью 36 патронов. Воспламеняется пороховой заряд при выстреле от 30-вольтовой сухой электрической батареи, расположенной впереди спусковой скобы (рис. 9).

^{Рис. 9. Пистолет-пулемет, модифицированный для стрельбы безгильзовыми патронами:}

^{1 — коробка для электрической батареи; 2 — установщик вида огня — предохранитель; 3 — выключатель цепи воспламенения}

Опытные стрельбы показали, что по баллистическим характеристикам и кучности боя 9-мм безгильзовые патроны почти идентичны таким же стандартным патронам НАТО с латунной гильзой. Например, при стрельбе из пистолета-пулемета М76 (темп огня 640 выстрелов в минуту) начальная скорость пули безгильзовых патронов была равна 335–365 м/сек, а при использовании стандартных патронов — 340 м/сек. Проблему выбрасывания патрона после осечки фирма пытается решить, применяя либо закраины, отпрессованные на пороховом заряде, либо выступы на оболочке пули, либо, наконец, используя принцип всасывания. Для увеличения долговечности безгильзовых патронов и безопасности обращения с ними химики фирмы разрабатывают новое водонепроницаемое и огнестойкое покрытие для порохового заряда.

После отработки оружия под 9-мм патрон фирма «Смит и Вессон» предполагает использовать этот опыт при создании винтовки под 5,56-мм безгильзовый патрон. Правда, винтовка такого калибра, как сообщалось, уже создана фирмой «Дейзи Мэньюфекчюринг». Но в ней применяются безгильзовые патроны марки VL (инициалы бельгийского химика В. Лангенховена, разработавшего этот патрон). Они отличаются от патронов фирмы «Смит и Вессон» тем, что не имеют электрического капсюля-воспламенителя. В патронах VL пороховой заряд воспламеняется струей сжатого воздуха, нагреваемого при сжатии до 1090 градусов.

Оценивая подобные разработки, иностранные специалисты указывают, что благодаря успехам современной науки, и прежде всего химии, уже в ближайшие годы новому виду патронов может быть открыта широкая дорога. А это, полагают, окажет значительное влияние на тактико-технические свойства стрелкового оружия будущего, технологию производства боеприпасов и материально-техническое обеспечение войск.

Немалое будущее сулят на страницах зарубежной печати и исследованиям, направленным на повышение бронепробиваемости боеприпасов малого калибра.

В 1967 году в журнале «Авиэйшн уик» появилось сообщение о том, что в США разрабатываются новые виды пуль — урановые. Падкие на сенсацию издания окрестили их даже «магическими». Пули эти демонстрировала военным специалистам фирма «Томпсон-Рамо-Вулридж», после чего министерство обороны США выдало ей контракт на проведение дальнейших исследований.

Что же такое урановые пули? Как известно, уран — один из самых тяжелых природных элементов. Его удельный вес равен 19,05 г/см³, тогда как у стали и свинца он составляет соответственно 7,8 и 11,35 г/см³. Отсюда и вытекает возможность создавать небольшие по объему дули, масса которых соответствовала бы массе боеприпасов более крупных калибров. Но дело не только в большом удельном весе урана, важны, отмечают специалисты, и его химические свойства.

Для изготовления урановых пуль использовался обедненный, то есть очищенный от способных к делению радиоактивных изотопов, уран. В связи с тем что твердый уран воспламеняется уже при температуре 150–200 градусов, пули снабдили жаростойким покрытием, защищающим от воздействия высокой температуры, возникающей при полете из-за трения о воздух.

При встрече с броней урановая пуля проникает в нее и теряет при этом жаростойкое покрытие. В зоне контакта урана с броней мгновенно развивается высокая температура, обусловленная как эффектом удара пули о преграду, так и теплом, которое образуется при вступлении урана в экзотермическую, то есть идущую с выделением тепла, химическую реакцию со сталью брони. Тепла в результате реакции выделяется столько, что пуля, как сообщалось, на своем пути расплавляет металл брони и образует в ней отверстие, во много раз превосходящее диаметр пули. К тому же, пробив броню, нагретый до очень высокой температуры уран пули вступает с воздухом заброневого пространства в реакцию окисления, протекающую со взрывом, ударная волна которого способна поразить экипаж и вывести из строя бронированную машину.

В печати отмечалось, что стреловидные урановые пули длиной 102 и диаметром 2,54 миллиметра при испытаниях пробивали броню толщиной до 50 миллиметров. Для стрельбы были разработаны 7,62-мм восьмиствольный скорострельный пулемет и автоматическая 35-мм пушка. «Снаряд» пушки представлял собой пучок урановых пуль, установленных в одном пластмассовом поддоне, отделяющемся после выстрела. Подчеркивалось, что при высокой начальной скорости урановые пули обладают кинетической энергией, обеспечивающей хорошую бронепробиваемость даже при больших углах встречи с броней. Так, при опытных стрельбах из 35-мм пушки пробивалась броневая плита толщиной 32 миллиметра, установленная — под углом 60 градусов от вертикали.

Посмотрим теперь, как влияют достижения химии на развитие артиллерийских боеприпасов. Судя по сообщениям зарубежной — печати, это влияние идет не по одному — по нескольким путям.

На протяжении десятков лет инженеры-артиллеристы трудились над тем, чтобы повысить начальную скорость снарядов. Чем больше эта скорость, тем при прочих равных условиях дальше летит снаряд и тем выше его бронепробиваемость. В зарубежной печати указывалось, что с 1940 по 1960 год начальная скорость бронебойных снарядов увеличилась с 600 до 1000 м/сек. Но требовалось дальнейшее увеличение скорости, и в этом помогла… химия.

Дело в том, что при начальной скорости снаряда свыше 1000 метров в секунду его классические ведущие пояски из меди или отожженного железа быстро изнашивают ствол орудия. Применение же нейлоновых и фторопластовых (тефлоновых) ведущих поясков позволило не только резко увеличить скорость снарядов, но и намного продлить срок службы стволов. Начальная скорость подкалиберных снарядов для зарубежных танковых пушек уже находится в пределах 1400–1500 м/сек.

Химия указала и другой путь повышения живучести стволов — добавление к пороховому заряду специальных присадок — флегматизаторов. В частности, весьма перспективными присадками иностранные специалисты считают смесь углеводородов (парафин, воск) с тонко измельченным порошком сернокислого или углекислого кальция. Этой смесью пропитывается шелковая, хлопчатобумажная или синтетическая ткань, которой затем обертывают не менее половины передней части порохового заряда. При выстреле смесь испаряется, и температура пороховых газов, омывающих внутренние стенки ствола, понижается, уменьшая тем самым разгар, разрушение ствола.

Об эффективности действия подобных присадок судят, в частности, по результатам опытных сравнительных стрельб из 105-мм орудия. Оказалось, что в зависимости от вида присадок и соотношения их компонентов канал ствола изнашивается меньше в шесть, восемь и даже в 20 раз. Считают, что такие сравнительно дешевые присадки целесообразно применять в стрелково-артиллерийских боеприпасах любого калибра.

Успехи химической науки позволяют создавать и новые виды боеприпасов. Как известно, во время второй мировой войны появился новый тип снаряда для поражения брони — кумулятивный, то есть концентрирующий энергию взрыва в одном направлении. Долгое время усилия специалистов, совершенствующих кумулятивный заряд, были направлены в основном на получение максимальной бронепробиваемости при относительно малом весе боеприпаса. Их не смущало, что во многих случаях диаметр пробоин в броне был небольшим, с диаметр карандаша. Но при такой пробоине степень поражения экипажа и механизмов боевой машины была незначительной. Впоследствии взгляды на бронепробиваемость изменились. В зарубежной литературе стали подчеркивать, что толщина брони, которую может пробить боеприпас, мало говорит о его достоинствах. Необходимо оценивать все факторы, обусловливающие эффективность стрельбы, и особенно поражающий эффект за броней.

Исследования химиков в этом направлении привели к созданию нового взрывчатого вещества — пластического. Его можно мять руками, как пластилин или замазку. Снаряды, снаряженные им, в зарубежной печати называют бронебойно-фугасными. Их оживальная часть представляет собой тонкую металлическую оболочку, которая заполнена пластическим взрывчатым веществом. При встрече с броней оболочка разрушается и взрывчатое вещество при помощи специального взрывателя подрывается на поверхности брони. Осколки брони, отколовшиеся с ее внутренней поверхности, поражают экипаж танка, вызывают взрыв боеприпасов, пожар.

Снаряд с пластическим взрывчатым веществом, отмечала печать, в настоящее время настолько усовершенствован, что стал обладать не только бронебойным, но и очень высоким осколочно-фугасным действием. По разрушительному эффекту он даже превосходит осколочно-фугасную гранату. Разрываясь на поверхности бетонной преграды, граната почти не повреждает ее. А снаряд с пластическим ВВ, наоборот, разрушает преграду на множество обломков. Они разлетаются в радиусе до 40 метров, поражая находящихся за укрытием материальную часть и людей.

Однажды во время показательных стрельб разведывательный бронеавтомобиль был укрыт срубом из бревен. Оказалось, что, используя осколочно-фугасные гранаты, разрушить бревенчатую защиту можно лишь несколькими выстрелами. При стрельбе же Снарядами с пластическим взрывчатым веществом укрытие было снесено первым выстрелом, а второй полностью разрушил бронеавтомобиль.

Снаряды с пластическим взрывчатым веществом включены в боекомплекты танков и противотанковых орудий английской и некоторых других иностранных армий. Снаряд американского 106-мм безоткатного орудия М40, например, снабжен зарядом пластического взрывчатого вещества весом 3,6 килограмма. В печати отмечалось, что подобным снарядам нет необходимости сообщать очень большую скорость. Например, максимальная эффективность 105-мм снаряда, входящего в боекомплект американского танка М60А1, достигнута при начальной скорости 800 м/сек.

Химия, однако, помогает не только в создании новых боеприпасов, но и обеспечивает их экономию. Этому служат имитаторы огня, используемые в боевой подготовке. В американской армии применяют, например, имитаторы огня танковых пушек, которые воссоздают для экипажа танка и взаимодействующей с ним пехоты все явления, сопровождающие реальный орудийный выстрел: вспышку, звук и дым. В конструкцию такого имитатора входят баллоны с кислородом, газом пропаном и дымовой цилиндр. Когда наводчик или командир танка нажимает на спусковой крючок и замыкает тем самым цепь выстрела, кислород и пропан поступают в короткую трубу, смонтированную на броневой защите пушки, воспламеняются и создают световой и звуковой эффекты. Одновременно из дымового цилиндра выходит соединение титана, которое имитирует дым выстрела.

Как отмечалось в печати, подобный имитатор можно устанавливать на любых танках, вооруженных 76-, 90- и 105-мм пушками. Один его «выстрел» обходится в сотни раз дешевле, чем холостой выстрел 90-мм пушки. Подчеркивают также, что общий вес трех баллонов с пропаном и кислородом и одного дымового цилиндра, обеспечивающих производство 65 имитаций выстрелов, составляет 37,6 килограмма, в то время как такое же количество 90-мм холостых выстрелов весит в 12 раз больше.

До последнего времени за рубежом подавляющее большинство артиллерийских гильз изготовлялось из латуни. Но латунь сравнительно дорогой металл, а в условиях массового производства боеприпасов в военное время становится дефицитным материалом. Поэтому войска обязаны были собирать стреляные гильзы и отправлять их в тыл для повторного использования или переплавки. К тому же латунная гильза имеет большой вес — на ее долю приходится около 30 процентов веса унитарного патрона.

Не удивительно, что с появлением синтетических материалов за рубежом сразу были начаты работы по созданию пластмассовых гильз, которые могли бы заменить латунные. В 1957 году в США проводились испытания 105-мм артиллерийских гильз, изготовленных из пластмассы. Они были почти в 2,5 раза легче латунных. Во время опытных стрельб пластмассовые гильзы подвергались воздействию пороховых газов, имеющих давление до 2450 кг/см² и температуру до 2130 градусов. Несмотря на это, многие гильзы после выстрела оказались неповрежденными, их можно было использовать вторично.

В зарубежной печати сообщалось, что одна из американских фирм методом штамповки и литья производит из фибры артиллерийские гильзы, контейнеры для ракет, укупорку для хранения радиовзрывателей и т. п.

В Англии на одной из выставок демонстрировались контейнеры из полимерных материалов для 81-мм мин и для снарядов к 84-мм безоткатному орудию, полистироловый контейнер для выстрелов 105-мм самоходной пушки «Аббот». Посетители выставки могли также увидеть дополнительные заряды к 81-мм миномету, заключенные в водонепроницаемую, полностью сгорающую при выстреле целлулоидную оболочку; обтюрирующее кольцо из поликарбоната для того же миномета и переходную муфту под взрыватель, изготовленную из фенолформальдегидных смол.

Зарубежные специалисты отмечают, что стоимость подобных изделий относительно низка. За счет изменения соотношения компонентов (целлюлозного волокна, синтетического волокна и связующей смолы) можно широко и целенаправленно изменять физические характеристики материалов, из которых они сделаны. В качестве другого примера использования пластмасс в боеприпасном деле можно назвать принятые в 1963 году на вооружение французской армии холостые винтовочные патроны калибра 7,5 и 7,62 мм, гильзы их изготовлены из пластмассы.

Учитывая такие качества пластмассовых гильз, как небольшой вес, высокая коррозийная стойкость и дешевизна, зарубежные специалисты считают, что в дальнейшем следует ожидать более широкого применения их вместо латунных в полевой артиллерии. Что же касается танков и самоходных установок, то здесь дело обстоит несколько иначе. Указывают на то, что башни и рубки танков и самоходок имеют ограниченные размеры, а гильзы — будь они латунными или пластмассовыми — при стрельбе загромождают боевое отделение и стесняют действия экипажа. Вместе с гильзами в боевое отделение проникают ядовитые пороховые газы, которые, несмотря на наличие эжектора и системы вентиляции, снижают боеспособность экипажей.

Эти обстоятельства ведут к необходимости делать люки в броне боевых машин, хотя это ослабляет ее, оснащать такие машины специальными устройствами для автоматического выбрасывания гильз из боевого отделения сразу после выстрела.

Кроме того, гильзы имеют большую длину. Чтобы обеспечить нормальную работу затвора орудия, удаляющего их после выстрела из патронника, приходится, как отмечалось в печати, увеличивать размеры и вес башни, уменьшать углы вертикального обстрела, особенно угла склонения. Поэтому за рубежом уделяют большое внимание разработке гильз, которые сгорали бы при выстреле.

Создание таких гильз, по заявлениям иностранных специалистов, — трудная техническая задача. Основное требование здесь — полное сгорание гильзы, так как оставшиеся в стволе орудия несгоревшие куски неизбежно приведут к разрыву ствола при очередном выстреле. Считается, что особенно сложно создать прочный, полностью сгорающий корпус воспламенителя. Вместе с тем гильза должна быть жаростойкой, чтобы при интенсивной стрельбе она не воспламенялась преждевременно, соприкоснувшись с горячими стенками зарядной каморы. Она должна быть и прочной, способной переносить все превратности транспортировки и хранения.

Но все эти задачи оказались по плечу современной химии. В США, например, в результате десятилетних исследований были разработаны сгорающие гильзы, которые, по сообщениям печати, полностью отвечают отмеченным требованиям. Во время испытаний летом 1962 года в форту Нокс ящики со сгорающими гильзами четырежды сбрасывали с высоты 1,2 метра, причем каждый раз они приземлялись на другой угол. Во время такого испытания, имитировавшего случай наиболее грубой выгрузки боеприпасов с платформы автомобиля, гильзы не получали повреждений.

Не пострадали они и при проверке на вибрацию, имитирующую пробег автомобиля на 4800 километров по обычным дорогам. Затем ничем не защищенные гильзы бросали с высоты 1,8 метра на железобетонную плиту. При этом только одна гильза получила небольшие повреждения, которые, однако, не исключали ее боевого использования. Большие нагрузки обычно приводят к таким помятостям металлических гильз, которые делают невозможным их применение. Сгорающие же гильзы во многих случаях получали повреждения, допускающие их дальнейшее использование.

Во время испытательных стрельб было установлено, что новые гильзы не подвержены самовоспламенению в патроннике и сгорают полностью, так же как и воспламенитель. Оказалось, что за счет их сгорания можно получить некоторое повышение давления в канале ствола и увеличить тем самым начальную скорость снаряда.

В печати отмечалось, что предварительные результаты форсированных испытаний сгорающих гильз в условиях низких и высоких температур, повышенной влажности дают основания полагать, что они могут храниться столько же, сколько и металлические гильзы, или даже дольше. Защита новых гильз от повреждений грызунами, термитами и другими биологическими вредителями, по сообщениям американской прессы, легко обеспечивается включением соответствующих добавок в материал, из которого сделана гильза. Отмечалось, что технология производства сгорающих гильз довольно проста. Для этого не требуется дефицитного сырья и тяжелого машинного оборудования, необходимых для изготовления металлических гильз.

В США разработаны полностью сгорающие гильзы для артиллерийских орудий различных калибров (рис. 10). Однако конструкция затворов многих орудий не позволяет их использовать: уплотнения казенного среза ствола не защищают от обратного прорыва пороховых газов. Поэтому американские специалисты считают массовое применение новых гильз в настоящее время экономически нецелесообразным. Это потребовало бы больших расходов на переделку затворов орудий, которая к тому же лишила бы войска возможности использовать имеющиеся запасы выстрелов с металлическими гильзами.

^{Рис. 10. Частично сгорающие 105-мм гаубичная и пушечная гильзы (две средние) и полностью сгорающие гильзы калибра 155-мм (гаубичная — слева) и 120-мм (пушечная — справа)}

Для того чтобы уже в ближайшее время использовать достоинства сгорающих гильз, американские специалисты разработали гильзы, которые имеют сгорающий корпус и небольшой металлический поддон, предназначенный для обтюрации казенного среза ствола. Унитарные выстрелы с такой гильзой созданы для 105-мм пушки танка М60. Отмечалось, что эти частично сгорающие гильзы легче и дешевле металлических. Они облегчают работу заряжающего, уменьшают насыщенность боевого отделения газами, меньше загромождают его после стрельбы. Широкое применение частично и полностью сгорающих гильз позволяет также несколько облегчить работу службы тыла по снабжению войск.

Новые же артиллерийские орудия, по мнению американских специалистов, должны конструироваться под выстрелы с полностью сгорающими гильзами. В частности, танк М551 «Шеридан», последний из принятых на вооружение американской армии, оснащен 152-мм орудием. В боекомплект его входят унитарные выстрелы со сгорающими гильзами, снабженными электровоспламенителем.

Следующим этапом в разработке артиллерийских боеприпасов, по мнению ряда зарубежных специалистов, должен быть полный отказ от твердого пороха и переход к жидким метательным веществам. Такие вещества можно будет хранить на боевых машинах в баках и по трубопроводам в определенных дозах подавать в камеру сгорания орудия, после того как туда будет дослан снаряд. Полагают, что применение жидких метательных веществ позволит значительно увеличить возимый боекомплект и скорострельность орудий.

В печати сообщалось, что химики одной из зарубежных фирм создали жидкое взрывчатое вещество «астролит». В его состав входят нитрат аммония и нитрометан. Полигонные испытания показали, что новое взрывчатое вещество обладает высокой скоростью детонации — 8600 м/сек — и рядом других свойств, сулящих, как считают, возможности его широкого применения.

Отметим, наконец, и такое направление развития артиллерийских боеприпасов, как разработка снарядов с реактивными ускорителями. Тут тоже важная роль принадлежит химии.

Использование реактивной силы для движения снарядов зарубежные специалисты считают радикальным средством улучшения боевых свойств орудий, и в частности дальности стрельбы. Поскольку подобные снаряды сначала выстреливаются из орудия, как обычные, и лишь потом включается их реактивный двигатель, они получили наименование «активно-реактивных».

По сообщениям американской печати, первоначально создание таких боеприпасов наталкивалось на серьезные трудности. Лишь после того как с помощью химиков были созданы небольшие реактивные двигатели на твердом топливе, удалось получить удовлетворительные результаты. Отмечалось, что кучность стрельбы этими активно-реактивными снарядами приближается к кучности стрельбы обычными артиллерийскими снарядами. Используя их, можно создавать более легкие и маневренные орудия.

Так, одно испытанное орудие, будучи в пять раз легче обычного, обладает из-за применения активно-реактивных снарядов примерно такой же дальностью стрельбы и мощностью разрывного заряда. Вопрос о принятии на вооружение подобных боеприпасов, однако, отложен до получения новых результатов испытаний. Печать отмечает, что в дальнейшем специалисты пойдут, возможно, по пути замены твердотопливного двигателя снаряда жидкостно-реактивным. Это облегчает выключение двигателя в строго определенный момент, а следовательно, сделает более удобным изменение дальности стрельбы. Ясно, что подбор компонентов топлива для снаряда с ЖРД опять потребует участия химии.

Как видно, химической науке принадлежит важная роль в развитии боеприпасов, а значит, и стрелкового оружия, артиллерии в целом. Она позволяет решать сложные и часто необычные проблемы военного дела.

Воспользуйтесь поиском по сайту:

_{Инженер-подполковник И. ИСАКОВ}

Интенсивное насыщение современных вооруженных сил сложной боевой техникой резко увеличило, особенно за последнее десятилетие, число потребителей электроэнергии. По свидетельству иностранных специалистов, уже сейчас войсковое электроснабжение выросло в серьезную проблему, поиски решения которой ведутся в двух основных направлениях. Первое состоит в совершенствовании энергетических устройств и агрегатов, приводимых в действие тепловыми двигателями различного типа: дизельными, карбюраторными, газотурбинными. Другое направление поисков — это попытки создать принципиально новые источники электроэнергии на основе последних достижений науки, а именно электрохимии. Посмотрим, какие же возможности этой отрасли химии обратили на себя внимание военных специалистов-энергетиков.

Расточительные посредники

Если задаться вопросом, откуда в технике берется энергия вообще, то окажется, что основной ее источник— различные виды топлива: дрова, уголь, нефть, газ. Вклад химической энергии топлива составляет при-

Мерно 97,5 процента от всей потребляемой на нашей планете энергии. А как она используется? Далеко не самым выгодным способом. Химическая энергия топлива превращается, например, в электрическую, так сказать, окольным путем, через посредников в виде энергии тепловой и механической. Вспомните: прежде чем тепловая электростанция даст ток, надо сжечь топливо и получить пар, который начнет вращать турбину, а та — электрогенератор. А такое посредничество накладно: даже наиболее совершенные тепловые электроэнергетические установки имеют коэффициент полезного действия не выше 45 процентов. Значит, больше половины энергии топлива буквально вылетает в трубу.

К главному изъяну подобных электроагрегатов добавляются еще и такие, как сложность устройства, громоздкость, недостаточная эксплуатационная надежность, шум, вибрации, тепловое излучение, сопровождающие их работу. Перечисленные недостатки органически связаны с многоступенчатым принципом получения электроэнергии. Пытаясь обойтись здесь без участия котла, цилиндра и турбины, специалисты обратились к электрохимии.

Как известно, в принципе получать электроток можно и прямо, непосредственно используя химическую энергию. Так, собственно, и происходит в обычных гальванических элементах, например в батарейках для карманного фонаря. Стоит лишь нажать кнопку, и электролампочка загорается. Устройство такого элемента несложно: две металлические пластины (их называют электродами) помещают в электролит, представляющий собой кислоту, щелочь или соль. Химические реакции, в которые вступают электролит и электроды, вызывают обмен электронами между металлом и электролитом. Если теперь соединить электроды проводом, то по нему потекут электроны — электрический ток. Так будет происходить непрерывно, пока идет химическая реакция.

Однако обычные гальванические элементы содержат ограниченное количество веществ, участвующих в реакции. Через некоторое время, когда они израсходуются, элемент прекращает давать ток. Вот почему все попытки усовершенствовать гальванические элементы, увеличить их мощность и продолжительность действия, не принесли существенного успеха.

Совершенно иные возможности открываются, если непрерывно пополнять убыль веществ, участвующих в реакции токообразования, и при этом использовать распространенные виды топлива. Такими источниками тока стали электрохимические генераторы, получившие название топливных элементов.

Надо сказать, что в общих чертах идея топливных элементов зародилась давно, более 100 лет назад. Однако осуществить ее оказалось гораздо сложнее, чем предполагали вначале. Лишь многолетнее развитие электрохимической теории, достижения металлургии, автоматики и других отраслей науки и техники позволили в последние годы создать топливные элементы, пригодные для практического использования.

Горение без пламени

Полыхает костер, бушует в печи пламя… Каждый повседневно встречается с таким горением и знает, что оно сопровождается высокой температурой. А химик добавит, что при подобном химическом горении происходит окислительно-восстановительный процесс между горючим веществом (топливом) и окислителем (кислородом). При этом атомы топлива окисляются, то есть теряют электроны, а атомы окислителя восстанавливаются — наоборот, приобретают электроны.

Такие окислительно-восстановительные процессы характеризуются случайным перемещением атомов и молекул окислителя и топлива, между которыми идет непрерывный обмен электронами. Что это значит с энергетической точки зрения?

Известно, что энергетический уровень атомов определяется строением их внешней электронной оболочки, которая может иметь определенное количество электронов. Атомы горючих и окислительных веществ имеют внешние оболочки, заполненные электронами не полностью. Если взять горючим водород, то у него на внешней оболочке «недостает» одного электрона, хотя оболочка позволяет иметь два. В атоме же окислителя — кислорода «не хватает» двух электронов (до восьми). Заполнение внешней оболочки электронами вызывает уменьшение энергетического уровня атома. Таким образом, обмен электронами между атомами топлива и окислителя в процессе горения можно рассматривать как переход электронов с высшего энергетического уровня на низший. А он сопровождается высвобождением энергии в виде тепла, которое, как уже было сказано, невозможно полностью обратить в полезную работу

Важно отметить и другое. Поскольку обмен электронами при химическом горении происходит хаотично — с различными скоростями и в различных направлениях, — возникновение электрического тока исключается. Тут, если так можно выразиться, идет процесс бесчисленного множества «коротких замыканий» между атомами и молекулами, имеющими различные электрические потенциалы.

Другое дело, если исключить хаотическое перемещение электронов, сообщить им направленное движение. Тогда энергия реакции почти полностью пойдет на образование электрической энергии. Химическое горение топлива с высокой температурой, таким образом, превратится в холодное, электрохимическое. В горение без пламени. Именно оно и используется в топливных элементах для получения постоянного электрического тока.

Топливный элемент во многом напоминает обычный гальванический: те же два специально обработанных металлических электрода, разделенные электролитом. Отличие в том, что к одному электроду топливного элемента непрерывно подводится топливо, а к другому — окислитель, и так, что исключена возможность их смешивания.

^{Рис. 11. Принципиальная схема устройства водородно-кислородного топливного элемента:}

^{1 — корпус; 2 и 4 — выводы электродов; 5 — канал для подвода кислорода; 6 и 9 — электроды; 7 и 3 — каналы для электролита; 8 — изоляционная прокладка; 10 — канал для подвода водорода}

Принципиальное устройство топливного элемента удобно проиллюстрировать на водородно-кислородном элементе (рис. 11). Пространство корпуса 1 разделяется электродами 6 и 9. По каналу 10 в пространство Н подается водород — топливо, а по каналу 5 в пространство О₂ подается кислород — окислитель. Через каналы 7 и 5 пропускается электролит — концентрированный раствор едкого калия (КОН).

На кислородном электроде 6 кислород поглощается. В результате процессов его взаимодействия с водой, находящейся в электролите, и электронами из металла электрода образуются ионы гидроксильной группы ОН. Кислородный электрод, потерявший электроны и оказавшийся обедненный ими, принимает положительный потенциал.

На водородном электроде 9 поглощается водород. Он переходит из молекулярного состояния в атомарное. Поглощенные атомы ионизируются и переносятся в электролит, оставляя электроны на электроде. Водородный электрод оказывается обогащенным электронами и принимает отрицательный потенциал.

Суммарная реакция на кислородном электроде может быть представлена формулой:

O₂ 2Н₂O 4е^— → 4OН;

а на водородном электроде:

Н₂ → 2Н 2е^—

(знаком «е^—» обозначены электроны).

Итак, на водородном электроде получается избыток электронов (отрицательный потенциал), а на кислородном— недостаток (положительный потенциал). Возникает разность так называемых равновесных потенциалов электродов, которая и составляет электродвижущую силу топливного элемента. Если подключить к электродам топливного элемента нагрузку, она получит электрическую энергию. Ток между электродами внутри элемента потечет за счет движения ионов, которые нарушат равновесное состояние среды и вовлекут в процесс ионизации топливо и окислитель.

В качестве топлива (горючего) вместо чистого водорода могут быть использованы вещества, богатые водородом: спирты, жидкие и газообразные углеводороды, гидразин, аммиак, гидриды некоторых металлов, муравьиная кислота и другие водородосодержащие вещества. Из окислителей помимо кислорода могут применяться перекись водорода, азотная кислота, галогены (галоиды).

Из-за того что поиск наиболее целесообразных и экономичных решений топливных элементов идет в электрохимии широким фронтом, появились различные их типы: например, низко-, средне- и высокотемпературные; с твердым, жидким и газообразным горючим; с водными электролитами (растворами щелочей и кислот), с расплавленными электролитами (солями), с твердыми электролитами.

Для практического применения топливные элементы составляются в блоки, а блоки — в батареи. Батареи оснащаются вспомогательными устройствами и компонуются в электрохимические агрегаты (рис. 12). Вспомогательные системы — это системы хранения и подачи топлива, окислителя, регулирования режима работы, отвода продуктов реакции, система охлаждения, распределительное устройство электрической энергии. Если потребителям электрической энергии требуется кроме постоянного тока еще и переменный или только переменный ток, то в состав электрохимического агрегата входит преобразователь тока.

^{Рис. 12. Электрохимический агрегат:}

^{1 — капот; 2— топливный элемент; 3 — бак для водорода; 4 — бак для кислорода, 5 — основание агрегата; 6 — распределительная панель}

Воспользуйтесь поиском по сайту:

С того момента когда первые топливные элементы вышли из стен исследовательских лабораторий и получили практическое применение, не прошло и десяти лет. Тем не менее за это время созданы такие образцы, которые довольно успешно конкурируют с другими источниками электроэнергии. Так, в армиях США и ряда других стран НАТО они используются для электропитания радиотехнических средств связи, электронных систем управления и наблюдения, средств инфракрасной техники, самодвижущихся орудий. Топливные элементы служат бортовыми источниками электропитания космических летательных аппаратов и некоторых боевых и специальных машин.

Основное внимание американские военные энергетики уделяют низкотемпературным водородо-воздушным топливным элементам. На рис. 13 показан переносный электрохимический агрегат такого типа мощностью 200 ватт. Горючим для него служит водород, получаемый из бор-гидрида натрия, а окислителем — воздух. Общий вес агрегата не превышает 11 килограммов. В печати отмечалось, что агрегат прост в обслуживании, так как почти не имеет вращающихся частей, бесшумен, компактен. Его используют в сухопутных войсках для электропитания аппаратуры и зарядки аккумуляторов.

^{Рис. 13. Переносный электрохимический агрегат мощностью 200 ватт}

Возможности водородо-кислородных элементов, отмечают специалисты, тесно связаны с источниками получения водорода. В связи с этим уделяется большое внимание разработке устройств, которые обеспечат получение водорода из распространенных топлив: гидразина, керосина, метана и других.

Разработанный фирмой «Шелл» электрохимический агрегат имеет мощность 5 киловатт и с запасом топлива на 12 часов непрерывной работы весит около 700 килограммов. Топливом для него служит метиловый спирт, из которого в специальном устройстве образуется водород, поступающий после очистки и охлаждения в батарею из топливных элементов. В качестве окислителя используется воздух.

Другой электрохимический агрегат такой же мощности разработан по заказу инженерного корпуса армии США. В его состав кроме топливных элементов входят водородный генератор и преобразователь постоянного тока напряжением 28 вольт в переменный ток 120 вольт. Вес агрегата 505 килограммов. Исходным топливом принят гидразин, а окислителем — воздух. Чистый водород получается из гидразина в водородном генераторе производительностью 4 куб. метра в час. Кислород добывается прямо из атмосферного воздуха, который сжимается, очищается от азота и углекислого газа и подается в топливные элементы. На базе этого агрегата создан опытный образец войскового электроподъемника, энергетическая установка которого состоит из восьми блоков по 5 киловатт каждый.

В печати сообщалось об исследованиях, связанных с созданием биохимического топливного элемента. Здесь в качестве исходного продукта для горючего могут применяться соки кокосового ореха, сахарного тростника, бананов, фруктов и даже обычных листьев и травы. С помощью биологического катализатора — особых бактерий— соки превращаются в муравьиную кислоту, которая используется как топливо. Такой элемент предназначен для использования в джунглях, вдалеке от баз снабжения. Указывалось, что он может работать в течение более 1000 часов, вырабатывая мощность до 380 ватт на килограмм веса.

В свое время в печати сообщалось, что американские специалисты предпринимали попытки использовать топливные элементы для энергоснабжения космических аппаратов. Так, космические корабли «Джемини» были оснащены водородо-кислородными элементами весом 65,7 килограмма. Их максимальная мощность достигала 2 киловатт. Известно, что в полете «Джемини-5» топливные элементы, однако, не полностью себя оправдали из-за неполадок и отказов вспомогательного оборудования.

Серия электрохимических агрегатов номинальной мощностью от 20 до 2500 ватт разработана во Франции. Топливные элементы этих агрегатов, указывалось в печати, по своим характеристикам несколько уступают американским. Например, вес агрегата мощностью 2500 ватт 500 килограмм, в то время как такой вес имеет американский агрегат мощностью 5000 ватт.

Зарубежные специалисты отмечают, что разработка и совершенствование электрохимических агрегатов сопряжены с весьма значительными технологическими и конструктивными трудностями. Они пока не дают возможности создать агрегаты достаточно большой мощности, пригодные, скажем, для замены двигателей внутреннего сгорания в автомобилях. Тем не менее работы в этом направлении интенсивно ведутся в разных странах.

Еще сложнее построить энергетическую установку на топливных элементах для подводного корабля. Полагают, что мощность такой установки должна составлять не менее 1000 киловатт. Для сравнения укажем, что автомобилю грузоподъемностью около 1 тонны необходим электрохимический агрегат мощностью хотя бы 20 киловатт, то есть в 50 раз меньше. Сообщалось, что за разработку водородо-кислородных элементов специально для подводной лодки взялась шведская фирма ASEA. В качестве топлива выбран аммиак, окислителем служит жидкий кислород. Батарея из 200 отдельных блоков топливных элементов мощностью 1 киловатт каждый позволит, по мнению конструкторов, обеспечить подводное плавание корабля в течение месяца.

«Барьеры» применимости

Несмотря на свои заманчивые качества, топливные элементы все же не вышли пока еще из «младенческого возраста», их применение ограничено. Какие же «барьеры» мешают широкому использованию топливных элементов, успешной конкуренции с источниками электроэнергии других типов?

Конечно, как и всякое техническое средство, топливные элементы кроме достоинств имеют и недостатки, снижающие их «конкурентоспособность». К недостаткам топливных элементов относят, к примеру, то, что они вырабатывают лишь постоянный ток. Там, где требуется ток переменный, необходимо дополнительно иметь преобразователи постоянного тока в переменный. У топливных элементов напряжение зависит от величины потребляемого тока. Практически оно может падать до половины номинального. А это требует применения специальных устройств регулирования, дополнительных переключающих аппаратов. Наконец, для изготовления электродов топливных элементов требуются дорогостоящие и дефицитные материалы, такие, как платина, золото, палладий, серебро, используемые в качестве катализаторов химических реакций.

В области топливных элементов, отмечалось в печати, существуют и сложные, не решенные еще научные и инженерно-технические проблемы. В частности, указывают на так называемую проблему поляризации — изменения электрических потенциалов на электродах под влиянием прохождения постоянного тока, который вызывает изменения концентрации электролита, химического состава и поверхности электродов. Решение этой проблемы в конечном итоге сводится к получению высоких коэффициентов полезного действия, но до конца все факторы, определяющие поляризацию, еще не изучены.

С проблемой поляризации непосредственно связывают проблему электродов. Дело в том, что для того, чтобы быстро протекали электрохимические реакции, электроды, с одной стороны, должны обладать большой активностью и электропроводностью, а с другой — быть инертными по отношению к электролиту, топливу, окислителю и продуктам реакции. Помимо этого электроды должны сохранять свои физико-химические свойства, коррозионную и механическую стойкость в течение всего срока службы элемента, исчисляемого тысячами часов. Эти противоречивые требования пока еще весьма трудно выполнить.

Не менее сложной и трудной проблемой считают зарубежные специалисты подбор дешевых и распространенных видов топлива. Сейчас используют сравнительно дорогие виды топлива — чистый водород, гидразин, метанол, аммиак. Они-то в известной мере и сдерживают широкое применение топливных элементов.

И все же специалисты оптимистично смотрят на будущее топливных элементов, считают, что они определенно займут прочное место в малой энергетике. Ожидают, что в ближайшие годы единичная мощность электрохимических агрегатов будет интенсивно возрастать и к 1980 году может составить 1000 киловатт при эффективном КПД до 60 процентов, а стоимость одного киловатта мощности будет в два и более раз меньше, чем на электромашинных агрегатах.

Подобные прогнозы основаны на том, что электрохимия превращается в одну из важнейших отраслей химической науки. Ее последующие достижения действительно могут оказать большое влияние на развитие современной техники, а значит, и военного дела.

РАКЕТЫ И КОРРОЗИЯ

_{Инженер-полковник В. МАЛИКОВ, профессор, доктор технических наук}

Каждый видел металл, покрытый ржавчиной. Но не все знают, что ржавление и другие виды коррозии уничтожают более 10 процентов металла, производимого в мире за год. Это больше годового производства металла в Швеции, Финляндии, Италии и Бельгии, вместе взятых. Борьба с коррозией стала серьезнейшей проблемой современной науки и техники. Существует она и в военном деле. Ведь коррозия ведет не только к потерям металла. Даже незначительные коррозионные повреждения деталей механизмов, узлов, агрегатов способны снизить точность и надежность их действия, а значит, и боеготовность техники. Вот почему издавна во всех армиях затрачивают огромные усилия на осмотр, чистку, смазку и окраску техники, оружия. О максимально возможном предупреждении коррозии пекутся конструкторы, создавая танки, орудия, боевые корабли.

Борьба с коррозией не миновала и ракетную технику. На первых порах, когда ракетное оружие было еще молодым, для борьбы с коррозией зарубежные специалисты привлекали лишь методы, общепринятые в технике, — использовали материалы, устойчивые к коррозии, окраску, смазку деталей и узлов. Однако скоро выяснилось, что этого недостаточно, нужны мероприятия, учитывающие специфику эксплуатации и боевого использования ракет. Ведь для ракеты, как изделия тонкостенного, чаще всего металлического, коррозия особенно опасна. И, как отмечалось в печати, в наибольшей степени это касается ракет, содержащихся в шахтах в состоянии готовности к пуску. По образному выражению одного из зарубежных специалистов, эффект воздействия коррозии на ракету вполне сравним с прямым попаданием снаряда.

Ракета и ее враги

В шахты — многометровые углубления в грунте — помещают, как известно, баллистические ракеты стратегического назначения. Это обеспечивает скрытность их позиций. Ракета в шахте в меньшей степени подвержена действию поражающих факторов ядерного взрыва и обычных снарядов, бомб. Наконец, шахты защищают ракеты и от ветра, солнца, атмосферных осадков, резких колебаний температуры. Но пути коррозии при этом еще не закрыты. Исследования, проведенные американскими специалистами, показали, что мощным источником ее служит высокая влажность воздуха в шахте.

Процесс разъедания металла под действием влажного воздуха в химии и технике именуют атмосферной коррозией. Степень ее может быть разной — от возникновения пленки окисла на поверхности металла, когда влажность воздуха невелика, и до серьезных повреждений под сплошной пленкой конденсата влаги.

Если в конденсате растворяются агрессивные вещества, которые образуются при разложении лакокрасочных покрытий, смазочных материалов, старении резины, то атмосферная коррозия переходит в химическую, более интенсивную. В журнале «Милитэри инжениринг» отмечалось, что возможные проливы, даже микроскопические утечки и испарения компонентов ракетного топлива, при соответствующих условиях температуры и влажности в шахте также способны вызывать серьезные коррозионные разрушения металлических конструкций, электронных и электрических систем ракеты.

Коррозионные процессы всех видов значительно ускоряются под действием так называемых блуждающих токов, возникающих в железобетонных сооружениях и грунтовых породах. Возникают они в однопроводных кабельных линиях, когда электрические установки постоянного тока заземлены, а также при электросварочных работах. Радиус действия блуждающих токов иногда доходит до нескольких километров, а величина их может достигать 20 и более ампер.

Блуждающие токи, отмечалось в печати, существенно влияют на коррозию арматуры железобетонной конструкции шахты. Поврежденная коррозией арматура теряет прочность, и в бетоне возникают растяжения, которые вызывают его разрушение — в шахтном стволе, на оголовке появляются трещины. По мнению зарубежных специалистов, коррозия, вызываемая блуждающими токами, опасна вдвойне, потому что она нарушает гидроизоляцию шахты, например за счет коррозии сварных швов, а это ведет к росту влажности воздуха и, следовательно, к более интенсивной атмосферной и химической коррозии.

В журнале «Хитинг, пайпинг энд эйр кондишенинг» сообщалось, например, что при хранении заправленных топливом американских ракет «Титан-2» наблюдались случаи протекания ракетного окислителя — четырехокиси азота — через микроскопические отверстия в сварных швах и механических соединениях баков. Четырехокись азота вступала в химическую реакцию с влагой окружающего воздуха, и образовывалась жидкая азотная кислота. Капли кислоты постепенно увеличивались, кислота химически взаимодействовала с металлом бака, и ракеты выходили из строя, так как в баках появлялась течь.

Вначале для борьбы с подобной коррозией специалисты пытались усилить герметизацию сварных швов и соединений баков — на них наносили слой эпоксидных смол, создавали другие химические покрытия. Течь окислителя снизилась, но коррозия полностью не прекратилась. Положительные результаты были достигнуты лишь после того, как в ракетных шахтах установили специально разработанные системы для осушки воздуха.

Два пути

В настоящее время борьба с коррозией ракет считается за рубежом одним из важнейших вопросов повышения эффективности стратегического ракетного оружия. В связи с этим империалистические военные круги, делающие в своих агрессивных планах крупную ставку на стратегические ракеты, вынуждены привлекать к решению «коррозионных» проблем ученых и специалистов различного профиля. На основе выполненных ими исследований и опыта эксплуатации ракет «Атлас», «Титан-1», «Титан-2» и «Минитмен» наметились общие меры защиты ракет и шахтных пусковых установок от коррозионного разрушения.

Условно в зарубежной печати эти меры подразделяют на конструктивно-технологические и микроклиматические. Первые предусматривают широкое использование в ракетостроении таких устойчивых к коррозии металлов, как титан, цирконий, ниобий, тантал, и сплавов на их основе, а также пластических масс, стойких к воздействию агрессивных сред. Для предупреждения коррозионного растрескивания ответственных деталей ракет, изготовляемых из легированных сталей и высокопрочных сплавов, по сообщению журнала «Металл инжениринг куотерли», рекомендуют использовать специальные методы обработки, которые в значительной степени повышают поверхностную прочность деталей.

Сюда же относится и применение поверхностных покрытий металлов цинком, кадмием, оловом, медью, латунью, никелем, хромом, серебром, платиной, окисными и фосфатными пленками, горячераспыленными винилами, вулканизированными фенолами, эпоксидными смолами и, наконец, лаками, красками и смазками, обладающими высокой стойкостью к разложению под влиянием агрессивных компонентов шахтной среды.

Второе направление борьбы с коррозией ракет — микроклиматические мероприятия. Они предусматривают искусственное создание таких условий хранения и содержания ракет в готовности к пуску, которые бы исключали или сводили к минимуму коррозионные процессы. Главное здесь, как считают, — герметизация шахт. У ракет «Титан-2» и «Минитмен» она обеспечивается подпором воздуха, применением воздухо- и водонепроницаемых уплотнений защитных крыш, гидроизоляцией шахтных стволов и оголовков.

Гидроизоляцию осуществляют одним или несколькими слоями водонепроницаемых материалов, широкий выбор которых предоставляет современная химия. В шахтах для ракет «Минитмен», например, на наружную поверхность металлического гидроизоляционного слоя наносят пленочные покрытия из эпоксидных смол, растворенных в органических кислотах. В других подземных сооружениях боевых позиций используются пленочные покрытия из стеклопластиков.

Необходимую чистоту атмосферы в шахтах для ракет «Минитмен» обеспечивают приточно-вытяжные системы вентиляции и системы кондиционирования воздуха. Механические вентиляторы периодически отсасывают и выбрасывают из шахты загрязненный воздух и нагнетают свежую порцию из атмосферы. При этом система кондиционирования обеспечивает постоянный температурно-влажностный режим шахты, автоматически регулируя температуру и относительную влажность воздуха в необходимых пределах. Для дополнительной осушки воздуха в системе кондиционирования предусмотрены съемные мешочные адсорберы (поглотители влаги) с продолжительностью функционирования до трех лет.

Контрольно-измерительные приборы системы кондиционирования удерживают температуру в шахте в пределах плюс 16 ± 5 градусов и относительную влажность воздуха не более 60 процентов. Этот режим контролируется в семи характерных точках системой автоматического оповещения. Она подает сигналы на панели управления, если значения температуры и скорости потока воздуха в помещениях шахты выходят за пределы установленных норм.

Как сообщалось в журнале «Хитинг, пайпинг энд эр кондишенинг», при разработке системы осушки воздуха для подземных шахт ракет «Титан-2» в качестве прототипа приняли систему осушки воздуха на судах торгового флота. Здесь в качестве рабочего тела используют хлористый литий с высокой гигроскопичностью.

Микроклимат шахт с температурой от 16 до 21 градуса при относительной влажности воздуха не более 32 процентов, по мнению американских специалистов, в значительной мере уменьшает коррозионное разрушение ракет «Титан-2» из-за возможного просачивания четырехокиси азота из баков и воздействия на ракету агрессивных компонентов шахтной среды. Сообщалось, что за счет применения системы осушки воздуха в шахте образование течей в баках ракеты «Титан-2» сократилось с 20 до трех в месяц.

Для защиты металлоконструкций шахтных пусковых установок ракет от воздействия блуждающих токов за рубежом применяют изолирующие покрытия, гидравлическую и электрическую изоляцию, отсасывающие фидеры и специальные устройства для электродренажа. Однако наиболее эффективным методом противокоррозийной защиты металлоконструкций шахт считается катодная поляризация — метод, хорошо известный в электрохимии.

Исследования показали, что если два металла находятся в контакте и один из них легче корродирует, растворяется в данном растворе, то он становится анодом (положительно заряженным) и разрушается, а второй металл — катодом (отрицательно заряженным) и совсем не корродирует. Исходя из этого, к металлической поверхности, которую хотят сохранить, скажем, к борту корабля, прикрепляют листы легко корродирующего металла — специально «на съедение» коррозии.

Еще более эффективен способ, когда защищаемой от коррозии поверхности металла (катоду) «навязывается» отрицательный потенциал от постороннего источника тока. Именно так и поступают, сообщалось в печати, защищая шахтные металлоконструкции от коррозии. Принципиальная схема катодной защиты шахт для ракет «Минитмен» посторонним источником тока приведена на рис. 14. От отрицательного полюса источника тока 5, через провод 6 отрицательные заряды поступают в места присоединения дренажа 7 на ствол шахты 3 и текут по нему, попадая через дефектные места сооружения

в грунтовый массив. Из грунтового массива ток течет на анодное заземление 5, откуда по проводу 9 возвращается к положительному полюсу источника тока 5 Несмотря на дороговизну катодной защиты, она себя, по мнению американских специалистов, вполне оправдывает, так как в качестве вспомогательных электродов (анодов), которые преднамеренно отдаются коррозии на разрушение, используются полосы из дешевых металлов. В зарубежной печати утверждается, что катодная защита может оказаться весьма эффективной для коррозионной защиты самих ракет и некоторых агрегатов технологического оборудования.

^{Рис. 14. Принципиальная схема катодной защиты шахт для ракет «Минитмен»:}

^{1 — крыша шахты; 2 — оголовок; 3 — ствол шахты; 4 — система амортизации ракеты; 5 — источник тока; 6 — провод; 7 — дренажное устройство; 8 — анодное заземление; 9 — провод}

Следует заметить, что катодная защита находит применение не только при строительстве новых шахт, но и в шахтах для ракет «Титан-2» и «Минитмен-1», уже имеющих значительные коррозионные повреждения. Отмечалось, что она позволяет стабилизировать эти повреждения и приостановить процесс дальнейшего коррозионного разрушения металлических конструкций шахт.

«Сторожа» коррозии

Как видно, предоставляемый современной наукой арсенал средств защиты стратегических ракет и их шахтных установок от коррозии довольно велик. И тем не менее, отмечается в зарубежной печати, при этом еще не удается полностью исключить заботы о коррозии. За процессами возможного разрушения металлов от действия агрессивных сред в шахтах приходится постоянно следить.

На пусковых установках ракет «Титан-2» и «Минитмен» для оценки состояния внутренней атмосферы используется, например, визуальный химический способ. Он основан на свойстве особого вещества — силикагеля изменять окраску при увеличении влажности окружающей среды сверх определенного уровня. Проверку коррозионного состояния ракет осуществляют с помощью металлического индикатора в виде тонкой металлической пластинки, на которую нанесен молекулярный по толщине слой другого металла, весьма чувствительного к коррозии. Процесс корродирования пластинки дает возможность косвенно определить суммарное воздействие агрессивной среды шахты на чувствительные элементы ракеты. Но и эти способы, как сообщалось в печати, стремятся заменить дистанционными электрическими системами, обеспечивающими непрерывное и более точное наблюдение за микроклиматом шахт и состоянием ракет.

Таковы некоторые проблемы защиты ракет от коррозии. А поскольку важнейшее слово в борьбе с ней принадлежит химии, ее по праву можно считать одной из ближайших союзниц и помощниц ракетной техники.

СТЕКЛОПЛАСТИКИ НА РАКЕТАХ

_{Инженер-капитан 3 ранга, кандидат военных наук В. ЕЛИСЕЕВ, инженер-майор Ф. ЛАДЫГИН}

Пожалуй, ни один вид техники так быстро не видоизменяется, не модернизируется, как военная техника. Естественно, касается этот процесс и ракетного вооружения. Один из весьма важных факторов совершенствования ракет, указывается в печати, — улучшение их летно-технических характеристик, и прежде всего увеличение веса боевой части и дальности стрельбы при заданном стартовом весе ракеты, либо, наоборот, — уменьшение стартового веса и габаритов ракеты при неизменном весе боевой части и дальности стрельбы. Решать подобные задачи можно различными способами, однако главным специалисты считают уменьшение веса конструкции ракеты, или, иначе, — ее «пассивного веса».

Взаимосвязь пассивного веса ракеты и дальности стрельбы, зависящей от скорости в конце активного участка траектории полета (после выгорания топлива), установлена основоположником ракетостроения К. Э. Циолковским в его классической формуле:

где V — скорость в конце активного участка траектории полета;

С — эффективная скорость истечения газов;

G_CT —стартовый вес ракеты;

G_T —вес топлива.

Влияние веса конструкции ракеты на дальность стрельбы в зарубежной литературе иллюстрировалось следующим примером: если уменьшить вес конструкции последней, третьей ступени американской стратегической ракеты «Минитмен» только на 1 килограмм, то дальность стрельбы увеличивается на 16 километров. Именно поэтому с самого начала развития ракетной техники конструкторы уделяют большое внимание использованию таких конструктивных решений и конструкционных материалов, которые позволяют добиться максимально возможного снижения пассивного веса ракеты. С этой целью, сообщала печать, для наиболее ответственных узлов и элементов ракеты в последнее время используют высокопрочные конструкционные материалы, среди которых особое место занимают так называемые композиционные материалы. К ним относятся материалы, состоящие из связующего вещества — матрицы, армированной, то есть усиленной, высокопрочными волокнами, частицами или нитевидными кристаллами. В качестве матрицы могут быть использованы металлы (сплавы, стали) и неметаллические связующие вещества — смолы. Более подробно о композиционных материалах рассказывается в следующей главе книги. Здесь же мы остановимся лишь на одной их разновидности — стеклопластиках, получающих в последние годы за рубежом все более широкое применение для изготовления силовых элементов конструкций ракет.

Стеклопластики — это искусственные материалы. Они состоят из стекловолокон, обеспечивающих образцу механическую прочность, и матрицы, служащей для скрепления стекловолокон. В США в ракетной технике используются обычно стекловолокна марок Е и S-994, в состав которых в различных пропорциях входят окиси кремния, магния, бора, натрия, калия, а в качестве матрицы— различные связующие смолы, чаще всего эпоксидные. Относительная доля стекловолокна в стеклопластике около 80 процентов, остальное приходится на долю связующих смол.

Плотность стеклопластика невелика — около 2 г/см³, а предел прочности на растяжение достигает 100 кг/мм² и более. К этому следует добавить немагнитность, хорошие тепло-, звуко- и электроизоляционные свойства в сочетании с высокой коррозионной и химической стойкостью к морской воде, растворителям и другим агрессивным средам. Подобные качества стеклопластиков и определяют уверенность зарубежных специалистов в способности этих синтетических материалов успешно конкурировать с традиционными конструкционными материалами— сталями и высокопрочными сплавами. Уже в настоящее время в американском ракетостроении стеклопластики используются при изготовлении баллонов для хранения на борту ракет газов высокого давления, носовых конусов боевых частей баллистических ракет. Из них изготовляются отсеки корпуса второй ступени ракеты-носителя «Сатурн-1» между баком с окислителем и баком с горючим. На некоторых типах зарубежных зенитных ракет из стеклопластиков изготовлены управляющие поверхности, стабилизаторы, пусковые трубо-контейнеры. Стеклопластиковый корпус имеет, в частности, твердотопливная противоракета «Спринт».

Однако наибольшее распространение, отмечает печать, стеклопластики получили при изготовлении корпусов двигателей стратегических ракет, работающих на твердом топливе. Из них изготовлены, например, корпуса двигателей третьих ступеней американских ракет «Минитмен», размещаемых в шахтных пусковых установках, второй ступени ракеты «Поларис» А-2 и обеих ступеней ракеты «Поларис» А-3, которыми вооружены атомные ракетные подводные лодки. Сообщалось, что стеклопластики применяются также для корпусов двигателей разрабатываемых стратегических ракет «Минитмен-3» и морской ракеты «Посейдон», которыми в США плакируют заменить ракеты устаревших модификаций.

В других странах стеклопластики также довольно широко используются в ракетной технике. Во Франции, например, из стеклопластиков намечено изготовлять корпуса двигателя второй ступени создаваемой в настоящее время стратегической ракеты, предназначенной для вооружения подводных лодок. В печати приводились сведения об использовании стеклопластиков и в ракетостроении Англии, Швеции.

Столь широкое использование стеклопластиков объясняют рядом их важных преимуществ перед традиционными высокопрочными конструкционными материалами— легированными сталями, титановыми и алюминиевыми сплавами. Стеклопластики, например, обладают значительно большей удельной прочностью, то есть отношением предела текучести материала к его удельному весу. Сообщалось, что у высокопрочных сталей удельная прочность не превышает 2,5 × 10⁶ см, а у наиболее прочных титановых сплавов — 3 × 10⁶ см, тогда как у стеклопластиков, из которых изготовляются корпуса двигателей ракет «Минитмен» и «Поларис», удельная прочность равна 5 × 10⁶ см. Это позволяет при заданных нагрузках, действующих на корпус ракеты в полете и во время транспортировки, используя стеклопластик, значительно сократить пассивный вес конструкции ракеты.

На силовую конструкцию ракеты в разных направлениях действуют различные по величине нагрузки и усилия. Поэтому металлические корпуса ракет, имеющие равную прочность во всех направлениях, используются, как считают, неэффективно. Из стеклопластиков же можно изготовить такие конструкции, которые в различных направлениях имеют различную прочность пропорционально действующим нагрузкам. Это также дает некоторый выигрыш в весе.

Подобный эффект снижения веса конструкции двигателя при использовании стеклопластиков виден на примере различных модификаций ракет «Поларис». Достигнутое при модернизации этих ракет увеличение дальности стрельбы с 2200 км («Поларис» А-1) до 2800 км («Поларис» А-2), а затем до 4600 км («Поларис» А-3) стало возможным, отмечала печать, прежде всего за счет уменьшения пассивного веса конструкции ракеты при замене сталей стеклопластиками.

Корпуса двигателей обеих ступеней ракеты «Поларис» А-1 изготовлялись из высокопрочной стали. На «Поларисе» А-2 корпус второй ступени был изготовлен из стеклопластика. При этом вес корпуса (без теплозащитного покрытия) был уменьшен на 27 процентов. При использовании для корпусов обеих ступеней ракеты «Поларис» А-3 более прочного стеклопластика было достигнуто следующее уменьшение веса корпусов двигателей этой ракеты по сравнению с предшествующими модификациями (без учета веса теплозащитного покрытия): по второй ступени — в 2,5 раза по сравнению с «Поларис» А-1 и в 1,8 раза по сравнению с «Поларис» А-2, а по первой ступени — в два раза по сравнению с «Поларис» А-1. Такое уменьшение веса корпусов было достигнуто при одновременном увеличении до 10 процентов их длины.

Следует заметить, что с учетом веса теплозащитного покрытия корпуса двигателя полное уменьшение веса конструкции ступени ракеты несколько меньше указанного. Это объясняется тем, что для защиты стеклопластикового корпуса от воздействия высоконагретых газов при сгорании твердого топлива (3000 градусов и более) требуется большая толщина теплозащитного покрытия внутренней стенки камеры сгорания. Однако и здесь в борьбе за уменьшение пассивного веса ракеты у конструкторов нашелся выход. Снижения доли веса теплозащитного покрытия в весе всей ракеты удалось достигнуть, передав роль этого покрытия в течение большей части времени работы двигателя самому топливу.

Дело в том, что в американских твердотопливных ракетных двигателях горение в топливном заряде происходит первоначально по внутреннему каналу. И лишь в последние секунды работы двигателя его корпус от воздействия больших температур предохраняет слой теплоизоляции из различных резиноподобных веществ, иногда с наполнителями в виде угольной и графитовой ткани. Толщина этого покрытия зависит от теплопроводности теплозащитного материала и температурной стойкости конструкционного материала, из которого изготовлен корпус двигателя. А поскольку стеклопластики, применяемые для твердотопливных ракет, сохраняют прочностные свойства при температурах до 100–150 градусов, то есть меньших, чем высокопрочные стали и титановые сплавы, то для них и теплозащитные покрытия требуются несколько большей толщины и, следовательно, несколько большего веса. Однако, несмотря на это, замена современными стеклопластиками сталей позволяет, как указывалось в печати, уменьшить полный вес двигателя, не снаряженного топливом, почти в 1,5–2 раза, а по сравнению с титановыми сплавами — на 10–20 процентов.

К важным преимуществам стеклопластиков, по сравнению с традиционными конструкционными материалами, зарубежные специалисты относят простоту изготовления корпусов ракетных двигателей. Считают, что круговая форма поперечных сечений двигателей ракет создает благоприятные возможности для механизации и автоматизации намотки стекловолокна и формирования оболочек корпуса ракет с применением программирования. Метод наметки позволяет обеспечить наибольшую прочность и жесткость изделия за счет ориентации армирующего стекловолокна в направлении действующих усилий. Другое важное преимущество метода намотки — стабильность свойств изготавливаемых конструкций по толщине и длине. Сам же процесс изготовления корпусов двигателей ракет напоминает намотку нити на шпульку в текстильном производстве.

Как же изготовляются корпуса двигателя для ракеты «Поларис»? Ровница (лента) из стекловолокон, толщина каждого из которых около 0,01 миллиметра, сматывается с катушки на оправку. Оправка обычно изготовляется из смеси песка и поливинилового спирта или из других легко разрушаемых материалов, причем ее размеры и конфигурация соответствуют внутренним размерам корпуса двигателя. Перед намоткой нити на оправку наклеивается слой теплозащитного покрытия. Ровница из стекловолокон, смачиваясь в ванне с эпоксидной смолой и частично вулканизированная, наматывается на вращающуюся оправку. С помощью программного устройства обеспечивается такая намотка ровницы, что достигается и требуемая прочность корпуса и могут быть оставлены необходимые монтажные отверстия.

После намотки ровницы корпус двигателя подвергается термической обработке, при которой происходит затвердевание эпоксидной смолы. Затем оправка осторожно разрушается и удаляется из корпуса камеры сгорания, а внешняя поверхность корпуса проходит механическую обработку. Толщина стенки стеклопластикового корпуса двигателя различная у различных типов ракет и ступеней. Например, для второй ступени ракет «Поларис» она 3,7–4,6, а для первой ступени 8 миллиметров.

Как видно, достоинств у стеклопластиков как материала для ракетной техники немало. Однако у читателя не должно складываться впечатления, что стеклопластики— наилучший конструкционный материал для производства ракет. И этому материалу, отмечают зарубежные специалисты, присущ, по крайней мере в настоящее время, ряд существенных недостатков, которые сдерживают его использование в ракетостроении. Еще много проблем, от решения которых зависит дальнейшее широкое внедрение стеклопластиков в практику твердотопливного ракетного двигателестроения, равно как и в другие области военной техники. Одна из них связана с ухудшением их прочностных характеристик с течением времени из-за старения связующего материала. В этом направлении, как сообщалось, ведутся интенсивные исследования.

Поиск химиков, технологов и других специалистов идет и по другим направлениям, в частности пытаются увеличить прочностные показатели стеклопластиков.

В этих исследованиях заинтересовано не только ракетостроение. Ведь стеклопластики находят все более широкое распространение и в кораблестроении, авиации и других областях техники.

Воспользуйтесь поиском по сайту:

_{Инженер-подполковник Г. НЕСТЕРЕНКО, кандидат технических наук}

Во все времена материалы, используемые в технике, были одним из главных условий ее развития. Через деревянную соху, каменный топор, а затем железные орудия труда пролегал путь человечества к вершинам современной цивилизации. Стекло, сталь, алюминий, пластмассы— вот материалы, из которых строились последующие ступени научно-технического прогресса. Однако возможности подобных материалов небезграничны. Не случайно, когда речь заходит о реализации новых технических проектов, нередко указывают на то, что почти все эти возможности исчерпаны, нужны новые материалы. Но вот в середине шестидесятых годов на страницах научных журналов стали встречаться необычные термины: «монокристаллические нити», «композиционные материалы». Специалисты заговорили о новых перспективах развития авиационной, космической, ракетной и другой техники.

Композиционные, или, как их иногда еще называют, «композитные», — это значит составные, неоднородные, сборные, как бы специально конструируемые материалы. Их нет в природе. Они составляются искусственным путем из элементов, изготовляемых из различных материалов, и имеют упорядоченную, построенную по определенному замыслу внутреннюю структуру.

Простейшие композиционные материалы давно всем известны. Это прежде всего железобетон, состоящий из бетонной массы и скрепляющей ее стальной арматуры. Еще — текстолит, внутренняя структура которого представляет собой слои прочной ткани, скрепленные затвердевшей смолой. В последние годы, благодаря успехам химии, широко стал применяться «стеклопластик» — тоже составной, композиционный материал. Из «стекловолокна»— неорганического соперника нейлона и других высокопрочных синтетических волокон — методом «намотки» с последующей пропиткой полимеризуемыми, затвердевающими смолами изготавливаются сейчас даже крупные, высоконагруженные конструкции — корпуса ракет, катеров, части самолетов, вертолетов. В печати сообщалось, например, о первом полете экспериментального самолета, конструкция которого почти целиком выполнена из стеклопластиков. Однако особый, повышенный интерес специалистов вызывают не эти композиционные материалы, а другие. Они строятся на принципиально новой основе.

На пути к идеалу

Наукой установлено, что применяемые в современной практике конструкционные материалы обеспечивают лишь 10–15 процентов своей идеальной, то есть теоретически достижимой прочности, твердости и других важных характеристик. Происходит это потому, что внутреннее строение этих материалов представляет собой неупорядоченную, хаотически сросшуюся при остывании расплава смесь кристаллических зерен. Таким структурам, содержащим к тому же примеси, присущи различного рода микродефекты. Если же материал подвергнуть тщательной очистке, а внутреннее строение образца «выправить», построив атомы металла в такую же строгую кристаллическую решетку, как, например, у драгоценных камней, то прочность его и другие свойства станут близкими к идеальным.

Однако получать целиком детали или их заготовки в виде монолитных кристаллов пока не удается. Чистые монокристаллы получают сейчас в ряде стран посредством весьма сложной технологии лишь в виде тончайших нитей, диаметром до 0,1 миллиметра и длиной до нескольких сантиметров. Зато прочность таких монокристаллических нитей на разрыв может достигать 1400 кг/мм², что примерно в десять раз больше, чем у большинства конструкционных сталей. Идея создания новых композиционных материалов именно в том и состоит, чтобы использовать сверхпрочные монокристаллические нити в качестве арматуры применяемых сегодня конструкционных материалов, «укрепить» их нитями так же, как железная арматура укрепляет бетон. При этом матрицей, то есть связующей основой, служат различные металлы, керамика и другие материалы.

Конечно, прочностные характеристики созданных таким образом материалов оказываются ниже, чем у идеальных монокристаллов, но зато они могут быть значительно, при некоторых сочетаниях в несколько раз, выше, чем у обычных, исходных конструкционных материалов. Так, упрочение алюминиевых сплавов нитевидными кристаллами сапфира позволяет увеличить их прочность в 2–3 раза. С точки зрения ювелиров, сапфир — драгоценный камень, а для химика — это окись алюминия, из которой получаются нитевидные кристаллы высокой прочности. В лабораторных условиях, как указывает печать, удается получать также монокристаллы химически чистого алюминия, железа, окиси кремния, карбида бора и многих других элементов и их соединений.

В отличие от известных ранее волокнистых материалов нитевидные кристаллы в принципе могут обладать близкой к идеальной прочностью, поскольку у них отсутствуют ослабляющие микротрещины, резкие переходы в структуре и другие «дефекты». Поэтому-то специалисты четко разграничивают монокристаллические нити и прочие материалы, используемые ныне в качестве арматуры — стекловолокно, проволока.

Чистые нитевидные кристаллы получают в настоящее время различными способами «выращивания» при процессах кристаллизации из жидких, паровых и газообразных фаз. Изготовить длинные монокристаллические нити в виде непрерывного волокна, которые можно было бы использовать для изготовления конструкций методом намотки, как из стекловолокна, сообщает печать, пока не удается. С увеличением длины и диаметра монокристаллических нитей уменьшается их прочность, так как повышается вероятность появления микротрещин и других дефектов структуры.

Установлено, что близкая к идеальной структура возможна лишь в тонких кристаллических нитях диаметром менее 0,1 мм. Длина таких нитей составляет, как правило, от нескольких миллиметров до двух-трех сантиметров. Однако разрабатываются методы получения все более длинных нитевидных кристаллов. В печати сообщалось, что одной из английских фирм удалось получить нити из графита длиной до 90 см. Специалисты этой фирмы надеются в недалеком будущем получить нити длиною до 4,8 километра, то есть практически непрерывное графитовое волокно.

Сообщалось, что использование монокристаллических нитей и металлических матриц позволяет уже сейчас получать конструкционные материалы с пределом прочности до 500 кг/мм² и более. Кроме того, многие композиционные материалы сохраняют высокие значения своих характеристик в условиях работы при очень большой температуре. Так, образцы, изготовленные из композиционного материала на основе серебряной матрицы, армированной нитевидными кристаллами сапфира, сохраняют свои механические характеристики при температуре, близкой к точке плавления серебра. По сообщениям зарубежной печати, сейчас ведутся исследования, связанные с получением нитевидных кристаллов специально из жаропрочных материалов — вольфрама, молибдена, тантала.

От нити к материалу

Технология производства деталей и конструкций из композиционных материалов имеет ряд специфических особенностей и представляет значительную сложность. Кроме правильного подбора матриц и армирующих нитей по соображениям прочности, температурным характеристикам и т. д. необходимо принимать в расчет возможность химического взаимодействия материалов матрицы и арматуры, растворимость нитей в расплавленной матрице, смачиваемость нитей арматуры материалом матрицы. В некоторых случаях, отмечалось в печати, приходится покрывать монокристаллические нити специальными изолирующими или связующими покрытиями для получения нужных условий на границах арматуры и матрицы.

При изготовлении листов, профилей, различных деталей и конструкций из композиционных материалов на основе металлических и керамических матриц в настоящее время применяются различные методы: отливка, жидкая инфильтрация (пропитка), порошковая металлургия, диффузионное склеивание. Некоторые методы предусматривают предварительное покрытие монокристаллических нитей материалом, предназначаемым в качестве матрицы, с последующей формовкой, прессованием и спеканием заготовки или сразу готовой детали, не требующей механической обработки. Однако технологические процессы производства конструкций из композиционных материалов, и особенно процессы выращивания нитевидных кристаллов, остаются пока что мало освоенными и весьма дорогими.

Однако трудности эти, как полагают, со временем будут преодолены.

Замечательным свойством композиционных материалов на основе монокристаллических нитей оказывается то, что они обеспечивают получение более прочных деталей при значительно меньшем весе. Снижение веса достигается не только путем уменьшения объема используемого материала ввиду его большой прочности, но и за счет того, что композиционный материал, как правило, имеет меньший удельный вес, чем те обычные конструкционные материалы, которые он заменяет. В печати сообщалось, что армирование волокнами сапфира в 20–25 раз повышает удельную прочность серебра, в 12–15 раз — чистого алюминия, в 7–9 раз — эпоксидной смолы, в 3–4 раза — никеля.

Еще более существенно повышается при армировании нитевидными кристаллами предел текучести материалов, то есть нагрузка, при которой материал образца получает существенные остаточные деформации. Так, предел текучести алюминия и серебра, армированного нитями сапфира, повышается примерно в 30 раз при комнатной температуре и еще больше при повышенной. Материал, имеющий в своей структуре нитевидные кристаллы, менее чувствителен также к «усталости». Он более устойчив при вибрациях и опасных колебаниях авиационных конструкций типа флаттер. Причина такой повышенной устойчивости состоит в том, что каждое из тысяч волокон композиционного материала в конструкции несет свою нагрузку независимо, так что разрыв одного или нескольких волокон не снижает прочности остальных. Именно поэтому композиционный материал менее чувствителен к появлению и развитию «усталостных» трещин.

Исследования, интенсивно ведущиеся в лабораториях многих стран мира, направлены сейчас в основном на разрешение проблем, связанных с получением и обработкой монокристаллических нитей, выбором наилучших методов их размещения в матрицах, оптимизацией количества и ориентацией нитей в зависимости от величины и направления действия нагрузок и т. д. Характерно, что во многих случаях эти исследования производятся с помощью моделирования на электронных вычислительных машинах.

За стенами лабораторий

В настоящее время имеется немало примеров практического применения новых композиционных материалов в конструкциях авиационных и ракетных двигателей, самолетов и вертолетов. По сообщениям зарубежной печати, в 1967–1968 годах началось освоение промышленного производства деталей самолетов и ракет из бороволокна, графитового волокна и других композиционных материалов. Кроме лопастей роторов вертолетов и лопаток для газотурбинных двигателей из них уже изготавливаются и проходят испытания такие высоконагруженные элементы авиационных конструкций, как самолетные шасси, обшивка и силовой набор крыльев, фюзеляжей и оперения самолетов. Проведенные зарубежными специалистами расчеты показывают, что переход к композиционным материалам позволяет уменьшить вес этих элементов конструкций от 20 до 50 процентов, то есть примерно в полтора-два раза.

Как сообщал журнал «Эркрафт», английская фирма «Роллс-Ройс» уже несколько лет применяет стеклопластик и другие композиционные материалы в конструкциях воздушно-реактивных двигателей. В последнее время фирма осваивает композиционный материал «хай-фил» на основе графитового волокна. Рабочие лопатки вентиляторов и компрессоров реактивных двигателей, выполненных из хайфила, оказываются значительно легче, долговечней и даже дешевле, чем металлические,

Зарубежная печать сообщает о применении монокристаллов и композиционных материалов на новых американских самолетах F-5A, F-111, С-5А, а также в приборостроении, реакторостроении и других областях техники. Композиционные материалы предполагают еще более широко использовать на проектируемых в США самолетах, таких, как F-14, F-15 и «AMSA». Как сообщал недавно журнал «Металл инженирииг куотерли», американские специалисты подсчитали, что применение композиционных материалов позволит уменьшить вес конструкции разрабатываемого сверхзвукового бомбардировщика «AMSA», которому недавно дано обозначение «В-1A», на 25–32 процента.

Однако промышленное производство композиционных материалов на основе монокристаллических нитей все же находится за рубежом еще в стадии становления. Получение многих типов монокристаллов доступно пока только в лабораторных масштабах, а стоимость некоторых из них называют баснословной — до 40 тысяч долларов за килограмм. Правда, зарубежные специалисты считают, что уже в ближайшие годы, по мере внедрения в промышленность, стоимость монокристаллических нитей и композиционных материалов будет быстро снижаться.

Обращают внимание и на то, что одно из существенных преимуществ композиционных материалов составляет возможность изготовления конструкций без механической обработки или с очень незначительной обработкой. Поэтому окончательная стоимость деталей и конструкций из композиционных материалов может оказываться даже меньше, чем из обычных металлов и сплавов.

На проходивших в последние годы крупных международных конференциях и симпозиумах по проблемам композиционных материалов отмечалось быстрое развитие теории, технологии производства и практического применения нитевидных кристаллов и композиционных материалов на их основе. Начал издаваться специальный журнал по проблемам композиционных материалов. Им посвящается также много страниц других изданий.

Предполагают, что в ближайшие 3–5 лет практически будут использоваться армирующие материалы с прочностью на растяжение до 700 кг/мм², а в последующие 5—10 лет такая прочность может быть получена не только у армирующих, но и у самих композиционных материалов, из которых будут изготавливаться реальные конструкции. Многие специалисты рассматривают композиционные материалы как основу дальнейшего прогресса авиационной, космической и многих других видов техники.

Но, как это было уже не раз, к новому достижению науки тотчас потянулись военные круги империалистических государств. Выше приводились примеры использования композиционных материалов в конструкциях военных самолетов. В США такое применение важного технического новшества считается первоочередным. Это еще раз свидетельствует о том, что империализм стремится использовать достижения человеческого разума, талант ученых и инженеров не на пользу человечеству, не для улучшения жизни на земле, а для осуществления своих агрессивных реакционных целей.

Однако монополии на технический прогресс не существует. Разработка новых композиционных материалов доступна всем высоко развитым в научном и техническом отношении странам. А в каких именно направлениях эти материалы будут применяться и в каких масштабах — покажет время.

Воспользуйтесь поиском по сайту:

_{Инженер-полковник А. ЧОЧИА}

Скорости двадцатого века… За какие-нибудь полстолетия человечество прошло путь от первых автомобилей, с трудом одолевавших за час десяток километров, до сверхзвуковых самолетов и космических кораблей. В этом стремительном покорении пространства и времени, ставшем олицетворением технического прогресса наших дней, химии принадлежит ведущая роль. Она дала главное — энергию топлива. С той поры вместе с развитием конструкций двигателей внутреннего сгорания непрерывно совершенствуются возможности топлива, появляются новые виды горюче-смазочных материалов.

Чем это вызвано? Какие проблемы стоят здесь перед специалистами?

Основным фактором, определяющим ценность горючего, считается количество теплоты, выделяемое при сгорании единицы массы или объема топлива, то есть его теплотворная способность. Из всех широко распространенных видов ископаемого топлива наибольшей теплотворной способностью обладает нефть, точнее, продукты ее переработки: бензин, керосин, дизельное топливо, мазут и другие. Это оказалось решающим в установлении гегемонии нефти среди остальных видов топлива, которую пока не удалось поколебать другим, в том числе и нехимическим источникам энергии.

Может, однако, возникнуть впечатление, что продукты переработки нефти представляют собой чуть ли не идеальное горючее. Нет, это далеко не так. Углеводородное топливо имеет гораздо больше недостатков, чем хотелось бы конструкторам двигателей современных машин. Назовем некоторые, наиболее характерные из них.

Даже при самой тщательной очистке в топливе остаются посторонние примеси. Наибольшую опасность из них представляет влага. Кроме того, неполное сгорание топлива, наличие в его составе негорючих веществ, так называемой золы, приводят к появлению нагара, загрязнению рабочих частей двигателя.

Пытаясь устранить эти недостатки, специалисты-химики предложили добавлять в топливо небольшие количества особых химических соединений, получивших название присадок. Так, к бензину стали добавлять антинагарные, моющие присадки для предотвращения загрязнения карбюратора углеродистыми отложениями. Появились многофункциональные присадки, улучшающие одновременно несколько эксплуатационных свойств топлива. К ним относится, например, изодецилортофосфат никеля, снижающий износ и ржавление деталей автомобильных двигателей, способствующий лучшему сгоранию бензина и устраняющий обледенение карбюратора. В качестве антиобледенительной присадки к реактивным топливам за рубежом используют монометиловый эфир этиленгликоля с добавкой небольшого количества глицерина. Эта присадка одновременно препятствует росту микроорганизмов в топливных системах самолетов — приходится считаться и с таким явлением.

Но особенно сложным дёлом оказалось устранить органически присущую топливу опасность пожара. Экипаж любой машины в этом смысле «сидит на бочке с порохом». Повреждение топливных баков или магистралей, будь то в бою или при аварии, чревато опасностью воспламенения паров топлива и взрыва. Возникает задача уменьшить летучесть топлива. Как сообщается в печати, зарубежные специалисты разрабатывают для этого способы загущения топлива, превращения его в студенистую эмульсию.

С помощью особых веществ — эмульгаторов рассчитывают уменьшить распыление горючего при ударе, снизить его способность интенсивно растекаться в случае повреждения баков. В журнале «Интеравиа эйр леттр» указывалось, например, что один из видов эмульгированного горючего для реактивных самолетов при температуре плюс 25 градусов не загорается во время контакта с огнем в течение часа, тогда как обычное топливо воспламеняется практически мгновенно. Однако достигается все это довольно дорогой ценой. У вязкого топлива ухудшается эффективность сгорания, его труднее перекачивать по обычным топливным системам.

Многим, вероятно, известно, что вещества, плохо проводящие электрический ток (диэлектрики), обладают свойством накапливать заряды статического электричества. Если учесть, что углеводородные топлива — типичные диэлектрики, то становится понятным, как опасно соседство горючих паров топлива с искрой от разряда накопленного статического электричества. Даже очень тщательное заземление резервуаров, цистерн, трубопроводов и заправочного оборудования полностью не устраняет накопления зарядов. Специалистам пришлось и здесь обратиться к так называемым антистатическим присадкам. Благодаря их применению удалось значительно уменьшить пожарную опасность топлива.

Основательно поработала химия над совершенствованием нефтяных горюче-смазочных материалов. В гигантских масштабах выросло и продолжает расти потребление нефтепродуктов во всем мире. Для вооруженных сил, подчеркивает зарубежная печать, эта проблема приобретает особую остроту: миллионы тонн разнообразного топлива, необходимого боевым машинам, авиации и кораблям, чрезвычайно усложнили задачу снабжения войск горючим. Подсчеты иностранных специалистов показали, что среднесуточный расход материальных средств пехотной дивизии, например, увеличился по сравнению с периодом второй мировой войны приблизительно в три раза и может составить 1200 тонн, причем около 65 процентов объема тыловых перевозок падает на горюче-смазочные материалы.

В последние годы за рубежом прилагают большие усилия для устранения трудностей в снабжении войск горючим. Этим, в частности, объясняется появление многотопливных двигателей, способных работать с одинаковым успехом на бензине, реактивном и дизельном топливах, с другой стороны, предпринимаются попытки разработать некое универсальное топливо, годное для двигателей разных типов. Однако, даже если удастся создать практически пригодные многотопливные двигатели и многодвигательное топливо, отмечают специалисты, это не снимает главной проблемы — как сократить объем перевозок при снабжении войск горючим.

Прежде всего обратили внимание на громоздкость, неудобство и малую эффективность средств транспортировки и хранения горючего. Ведь основным материалом для изготовления резервуаров, цистерн, бочек и другой тары служит сталь. Замена ее легкими синтетическими материалами из арсеналов достижений современной химии открыла реальные возможности приостановить непрерывное «утяжеление» тыла войск. Наибольшее распространение, указывается в зарубежной печати, синтетические изделия получили в войсковом звене. Это — мягкие резервуары, перекатывающиеся контейнеры, эластичные буксируемые баржи, гибкие трубопроводы.

Мягкие резервуары не только снизили вес тары, но и упростили процесс транспортировки и хранения горюче-смазочных материалов. С их помощью, по существу, любой транспорт: железнодорожные вагоны и платформы, грузовые автомобили и бронетранспортеры, сухогрузные суда и баржи, самолеты и вертолеты — все может быть использовано для доставки топлива. Мягкие резервуары удобны при организации подвижных складов горючего, позволяют хранить топливо под водой. При этом хранилища большой емкости сооружаются легко и быстро, что особенно важно в боевых условиях.

Вот, например, как выглядит мягкий резервуар емкостью 1600 кубометров, изготовленный из нейлоновой ткани с покрытием из синтетической резины. Длина его — 49,4 метра, ширина—14,9 метра, вес оболочки — 1043 килограмма. В скатанном виде это — рулон шириной 4 метра и диаметром 0,9 метра. В рабочем положении резервуар устанавливается в яме глубиной 3,7 метра, которая подготавливается обычными землеройными машинами. Его установка, пишет журнал «Арми информейшн дайджест», требует 200 человеко-часов рабочего времени. Для сравнения можно указать, что сборно-разборный стальной резервуар такой же емкости весит около 38 тонн, в 37 раз больше, и для его установки необходимо в 10 раз больше времени (рис. 15).

^{Рис. 15. Так выглядят в сопоставлении стальной сборно-разборный резервуар для горючего и мягкий такой же емкости (последний в скатанном виде грузят на автомашину)}

Во многих странах для доставки топлива по воде применяют мягкие буксируемые баржи. Их емкость достигает 10 000 кубометров. В отличие от танкеров они обладают очень малой осадкой и поэтому по воде могут быть отбуксированы к необорудованному побережью. В порожнем состоянии они свертываются и доступны для перевозки любым видом транспорта. Существуют буксируемые и по суше резервуары — перекатывающиеся контейнеры. Некоторые зарубежные специалисты указывают, что в ряде случаев для их буксировки можно использовать и боевые машины. Например, танк будет в состоянии сам перевозить дополнительную заправку горючего.

Внедрение синтетики, как видно, в состоянии существенно уменьшить объем перевозок горючего в войсках. Но это, подчеркивают специалисты, тоже не радикальное средство. Вот почему в различных странах все настойчивее ищут способы обеспечить боевые машины более эффективным топливом, занимающим меньший объем и вес, чем существующее, или таким, которое можно получать из дешевого местного сырья.

Одним из направлений этого поиска следует считать попытки использовать в качестве топлива простейшие углеводороды, содержащиеся в нефтяных или природных газах, такие, как метан и пропан. Американские специалисты, например, исследуют возможности применения жидкого метана в качестве топлива для сверхзвуковых самолетов. Главное преимущество жидкого метана по сравнению с обычным реактивным топливом — в его более высокой теплоте сгорания и теплоемкости. Только за счет этого, как полагают, полезная нагрузка транспортного сверхзвукового самолета может быть увеличена почти вдвое. Правда, при этом отмечается, что сжиженный метан значительно дороже керосина, возрастает вес топливной системы самолета, усложняется заправка.

Другой путь поисков — производство углеводородов из заменителей нефтяного сырья: угля, горючих сланцев, битуминозных или нефтяных песков, или синтезом на базе окиси углерода и водорода. Производство такого искусственного жидкого топлива имеет довольно большую историю. Известно, что в фашистской Германии из-за недостатка нефти было освоено промышленное производство бензина методами гидрогенизации угля, а также синтеза на базе окиси углерода и водорода. В Японии времен второй мировой войны получали авиационный бензин из корней сосны. Как говорили в то время японцы, «корней 200 сосновых деревьев достаточно, чтобы самолет мог продержаться в воздухе в течение часа». В июне 1945 года путем переработки корней сосны вырабатывалось около девяти тысяч тонн бензина.

Однако искусственное жидкое топливо из ненефтяного сырья обходилось значительно дороже нефтяного. Поэтому в послевоенные годы в капиталистических странах его производство было сведено до минимума, хотя исследования в этой области не прекращались. В настоящее время, указывает печать, положение изменилось. Достижения химии создали возможность снизить стоимость искусственных жидких углеводородных топлив. Теперь они в состоянии конкурировать по стоимости с нефтяными топливами. Предполагают, что к 1980 году потребление искусственных жидких топлив, получаемых на базе угля, сланцев и битуминозных песков, только в США и Канаде может составить миллионы тонн в год.

Особые надежды возлагают зарубежные специалисты на поиск неуглеводородных видов топлива. Оказалось, что некоторые вещества, например аммиак, обеспечивают при сгорании более полное использование воздуха. Благодаря этому мощность, скажем, танкового дизельного двигателя на аммиаке возрастает на треть. Кроме того, подчеркивается в печати, аммиак можно получать из воздуха и воды непосредственно в районе военных действий.

Однако прежде чем аммиак удастся сделать моторным топливом, предстоит преодолеть немало трудностей. Дело в том, что аммиак — летучее и ядовитое вещество. Чтобы сохранить его в жидком виде при нормальной температуре, необходимо в резервуарах поддерживать давление 14 атмосфер. Большая летучесть аммиака требует специальных дозирующих и впрыскивающих устройств, иначе горючее начнет интенсивно испаряться в системе питания. В довершение ко всему аммиак несовместим со сплавами меди и цинка, многими другими металлами.

Таковы некоторые направления, по которым химия «наступает» на гегемонию нефти среди источников энергии для боевых машин. Как видно, «черному золоту» пока не угрожает серьезная конкуренция, однако бурный прогресс науки и техники наших дней уже не раз вносил существенные поправки в самые, казалось бы, незыблемые представления и Оценки. Не составляют исключения и вопросы обеспечения войск горючим.

Наш рассказ о топливе для войск был бы, однако, неполным, если бы мы ничего не сказали о ракетном топливе. Вести же о нем разговор заставляет то обстоятельство, что топливо это особое. Посмотрим прежде всего, чем оно отличается от привычных для нас видов горючего?

Мы обычно не задумываемся над тем, что для сгорания килограмма горючего в двигателе автомобиля, танка или самолета необходимо почти три килограмма окислителя — кислорода. Силовые установки машин черпают его из окружающей атмосферы. Строго говоря, бензин, керосин, дрова, уголь — это горючие материалы, а не топливо. Топливом они становятся лишь в смеси с кислородом. Вот почему говорят об их зависимости от окружающей среды. Но ведь ракета должна летать и в безвоздушном пространстве, лишенном кислорода. Значит, ей необходимо «возить» с собой и горючее и окислитель. Только вместе они могут служить источником энергии для движения ракеты — стать ракетным топливом. И тогда оно не будет зависеть от окружающей среды, получит способность «гореть» в любых условиях— в атмосфере, в космосе, под водой. Такова первая обязанность ракетного топлива.

С другой стороны, обратим внимание на то, что реактивные самолеты, ракеты не имеют движителя такого, скажем, как колеса у автомобиля, гусеницы у танка или воздушный винт у самолетов и вертолетов. Роль движителя у ракет выполняет реактивная струя выбрасываемых из двигателя газов — продуктов сгорания или разложения топлива. Создание в реактивном или ракетном двигателе струи газов, с большой скоростью вытекающих наружу и образующих необходимую силу тяги, — вторая особенность ракетного топлива.

Таким образом, в отличие от обычных видов горючего ракетное топливо не только источник энергии, но и генератор так называемого рабочего тела, то есть газовой смеси, при помощи которой преобразуется тепловая энергия в механическую. Отсюда и основные требования к ракетному топливу. Оно должно обладать повышенным содержанием энергии, чтобы обеспечивать образование большого количества газов, нагретых до высокой температуры. Чем больше будет выбрасываться газов из сопла ракетного двигателя, чем выше будет их скорость, тем быстрее будет двигаться ракета, тем эффективнее топливо. Существуют ли в природе вещества, отвечающие подобным требованиям?

Вообще говоря, ассортимент материалов для ракетного горючего очень широк. Теоретически применимы почти все элементы периодической системы и их многообразные соединения. Несколько ограниченнее выбор окислителя: кислород, фтор, кислородсодержащие и галоидные соединения, наиболее активные из которых соединения фтора. Одним словом, если число видов ракетного горючего, которые уже испытаны в разных странах, близко к сотне, то число видов окислителя не превышает полутора — двух десятков.

По своему физическому состоянию компоненты ракетных топлив могут быть в нормальных условиях твердыми, жидкими и газообразными. Правда, газообразные компоненты для сокращения занимаемого ими объема сжижаются. Так что их тоже относят к жидким. Твердые окислитель и горючее образуют твердое ракетное топливо, а жидкие — соответственно жидкое. Но существуют и такие варианты, когда окислитель — жидкий, а горючее — твердое, или наоборот. В этом случае ракетное топливо называют гибридным или смешанным. Чем же объяснить такое разнообразие ракетных топлив?

Дело в том, что свойства топлива в конечном счете определяют конструкцию двигателя, основные характеристики ракетной системы. Поэтому выбор наиболее эффективного топлива для ракет того или иного назначения, отмечают зарубежные специалисты, — дело сложное, связанное с проведением больших исследовательских и испытательных работ.

Прежде всего напомним, что об эффективности топлива судят по величине тяги, которую может развивать ракетный двигатель в секунду за счет сгорания в нем килограмма топлива в секунду при определенном давлении в камере сгорания. Эту величину называют удельной тягой или удельным импульсом, который исчисляют в кг сек/кг или просто в секундах. Чем больше скорость истечения, тем больше удельная тяга и, следовательно, тем совершеннее топливо.

В зависимости от сочетания топливных пар — горючего и окислителя — удельная тяга ракетных двигателей колеблется в широких пределах. Так, у современных жидких ракетных топлив удельная тяга может доходить, указывается в зарубежной печати, до 300–450, а с помощью добавки различных легких металлов — 500–600 секунд. У твердых топлив эта цифра значительно меньше— 150–300 секунд. Для сравнения отметим, что теоретически в ядерном ракетном двигателе удельная тяга составляет 2500 секунд, а в фотонном двигателе, создающем тягу в результате направленного истечения из него квантов света — фотонов, она достигает предельного значения — 30 миллионов секунд. Однако более высокая удельная тяга какого-либо вида топлива еще вовсе не означает его превосходства над остальными. Здесь приходится учитывать ряд других, часто весьма противоречивых требований.

Возьмем, например, твердое топливо. Оно удобно в обращении, но не обладает достаточным энергосодержанием и не «транспортабельно» в ракете: его нельзя перекачивать, перемещать из баков в камеру сгорания двигателя. Приходится топливо размещать непосредственно в камере сгорания. Это, безусловно, упрощает конструкцию и эксплуатацию ракеты, но ограничивает возможности увеличения запаса топлива. Ведь увеличение емкости камеры сгорания, работающей под давлением до 100 атмосфер и при температуре 2000–3000 градусов, связано с непомерным возрастанием ее веса. Кроме того, трудно обеспечить длительное и равномерное горение подобного топлива. Так, полная продолжительность работы — ресурс твердотопливного двигателя всего несколько десятков, иногда сотен секунд. В то же время ракетный двигатель на жидком топливе способен работать от нескольких минут до нескольких часов.

С другой стороны, ракетный двигатель на твердом топливе значительно проще и дешевле ракетного двигателя на жидком топливе. Анализ американских специалистов показал, что в среднем твердотопливные ракетные двигатели в расчете на килограмм веса обходятся в пять раз дешевле жидкостных, но при этом значительно уступают им в удельной тяге. Максимально достижимая скорость полета ракеты с твердотопливным двигателем равна 28 000 км/час, а с жидкостным — 50 000 км/час. Отсюда — поиск новых «форм» ракетного топлива, более удобных и в то же время более эффективных. В разных странах с каждым годом появляются новые виды гибридных, псевдоожиженных, желеобразных, тиксотропных и других ракетных топлив. Что они собой представляют?

Гибридное ракетное топливо, состоящее из двух компонентов— твердого и жидкого, дает возможность размещать один из них — жидкое горючее или окислитель в топливном баке ракеты, то есть увеличить возимый запас топлива, длительность работы двигателя. Псевдо-ожиженное, что означает почти жидкое, топливо состоит из твердых частичек, находящихся во взвешенном состоянии. В таком виде его можно подавать из бака в камеру сгорания подобно жидкому топливу. Желеобразным, как показывает само название, считают горючее, которое представляет собой студенистую массу, суспензию порошкообразного металла в жидком компоненте, например алюминия в гидразине. Оно обладает повышенным энергосодержанием. Те из топлив, что приобретают текучесть и становятся пригодными для жидкостных ракетных двигателей под действием давления, получили название тиксотропных. Так ищут за рубежом компромисса между достоинствами и недостатками твердых и жидких компонентов ракетных топлив.

Перечень проблем, стоящих перед специалистами в области ракетного топлива, этим, однако, не исчерпывается. Выяснилось, например, что многие вещества, включаемые в состав ракетных топлив, оказывают отравляющее воздействие на человека, главным образом на его дыхательные пути. При этом некоторые из них в десятки раз более токсичны, чем такие отравляющие вещества, как фосген, синильная кислота. Так, предельно допустимая концентрация фосгена равна 0,5 мг/м³, а для смеси некоторых видов окислителя, скажем, фтора и озона — 0,03 мг/м³, окиси фтора и пентаборана — 0,01 мг/м³. Понятно, что токсичность ракетного топлива серьезно осложняет процессы его хранения, заправки и транспортировки.

Чрезвычайно затрудняет, а порой и вовсе исключает применение некоторых веществ в качестве компонентов ракетных топлив их взрывоопасность. Установлено, например, что озон значительно эффективнее кислорода как окислитель — он обеспечивает большую удельную тягу, но из-за сильной взрывоопасности, особенно в газообразном состоянии, использовать его в топливе невозможно. Он находит некоторое применение лишь в виде раствора в жидком кислороде. Взрывоопасен и водород. Смесь водорода с воздухом взрывается от малейшей искры в любой концентрации — от 5 до 95 процентов.

Опасность случайного взрыва проистекает, как известно, от самопроизвольного воспламенения веществ при определенных условиях. Казалось бы, в связи с этим не может идти и речи о создании самовоспламеняющихся ракетных топлив. Однако именно это свойство привлекает внимание специалистов. Ведь оно позволяет осуществить воспламенение топлива в камере сгорания двигателя без использования посторонних электрических, пиротехнических или химических источников зажигания. Тем самым упрощается конструкция жидкостного ракетного двигателя, облегчается запуск, улучшается устойчивость сгорания. Правда, при этом одновременно возрастает взрывоопасность. Самовоспламеняемость компонентов ракетного топлива, указывается в иностранной печати, может быть повышена с помощью различных добавок. В одном из американских журналов сообщалось, что специалисты предлагают использовать добавку фторида озона для придания самовоспламеняемости жидкому кислороду с некоторыми горючими.

Огромна мощность, развиваемая ракетными двигателями. Это достигается тем, что топливо в них сгорает за очень короткое время. Температура в камере сгорания доходит до нескольких тысяч градусов. Поэтому хотя и на короткое время, но ее необходимо охлаждать, устраняя еще большее, уже недопустимое разогревание. Целесообразно для этого привлечь само топливо, решили специалисты. Отсюда возникло очередное требование к ракетному топливу: способность хорошо поглощать тепло и сохранять свои свойства при нагреве до 200–300 градусов.

Таковы лишь некоторые, основные «топливные» проблемы, которые возникают перед специалистами при создании ракетного оружия. В той или иной мере они решены. Однако необычайно бурное развитие науки и техники в наши дни способно во многом изменить существующие ныне возможности решения этих проблем, открыть новые перспективы совершенствования ракетной техники, боевых свойств самого мощного современного оружия.

ОГОНЬ, СТАВШИЙ ОРУЖИЕМ

_{Инженер-майор Ю. ГУРЕЕВ}

Из учебников истории многим помнится «греческий огонь». Так называли в древности смесь селитры, серы, смолы и горючих масел, которую византийцы стали применять для борьбы с вражескими кораблями. Смесь вызывала на кораблях пожары. С тех пор прошли века, но сущность использования огня как боевого средства не изменилась. Иными стали лишь средства применения зажигательных веществ и сами эти вещества, вставшие на уровень современных химических знаний, возможностей техники и нынешних требований военного дела. Речь теперь идет о специальном виде тактического оружия.

Первый ранцевый огнемет был изобретен в 1896 году. Несколько лет спустя огнеметы были приняты на вооружение в Германии, а затем и во Франции, Италии. Армии этих стран к началу 1914 года имели огнеметные подразделения. Однако в крупных масштабах зажигательные средства получили применение лишь в ходе второй мировой войны. В это время только лишь вооруженные силы США использовали около 40 тысяч огнеметов разных типов и свыше 9 миллионов ручных зажигательных гранат, 10 миллионов зажигательных авиабомб.

В 1941 году химический корпус армии США поставил перед учеными-химиками задачу: создать эффективное зажигательное средство для уничтожения городов и крупных промышленных объектов противника. Оно должно было обладать легкой воспламеняемостью, большой температурой горения, прилипать к предметам. Важным требованием считалась также возможность приготовления этого средства в боевых условиях, без больших затрат и из доступного для промышленного производства сырья. Заказ услужливо выполнила группа химиков Гарвардского университета при активной поддержке ряда промышленных фирм и других американских высших учебных заведений.

Созданная зажигательная смесь состояла из двух главных компонентов: горючей основы (бензина) и загустителя, взятых в соответствующих весовых отношениях. Загуститель включал комбинацию нескольких органических соединений: смеси циклических углеводородов, получаемых из нефти (нафтенов) и алюминиевых солей пальмитиновой и олеиновой кислот. От начальных слогов названий первых двух кислот («нафтеновая» и «пальмитиновая») этот загуститель был назван напалмом. С тех пор на Западе название «напалм» распространяется и на некоторые другие виды зажигательных смесей.

Впервые напалмовые бомбы американская авиация использовала против японских войск на островах Тихого океана в 1942 году. Для прицельного бомбометания по объектам небольших размеров применялись 45-килограммовые, а в дальнейшем и более мелкие бомбы. С середины 1943 года напалмом снаряжались подвесные самолетные топливные баки емкостью свыше 600 литров. Бомбардировкам такими баками подверглись крупные города Германии.

После второй мировой войны применение напалма стало одним из важных средств проведения агрессивной, разбойничьей политики империалистических кругов США. Поистине варварские масштабы использования зажигательных средств американская военщина развернула, ведя агрессивную войну против корейского народа. Только за два последних года войны в Корее американская авиация применила около 200 тысяч напалмовых бомб.

Прогрессивное человечество заклеймило позором напалмовую войну, которую американские интервенты развернули во Вьетнаме. В наибольших количествах напалм стал применяться с 1966 года, когда американская авиация за год сбросила почти 55 тысяч тонн напалма различных рецептур. Под предлогом борьбы с подразделениями Национального фронта освобождения Южного Вьетнама сжигаются мирные населенные пункты, большие массивы джунглей и плантаций сельскохозяйственных культур. Основными жертвами поражения при этом становится слабозащищенное население — женщины, старики и дети.

Американский «опыт» применения огнеметно-зажигательных средств во Вьетнаме был использован израильскими агрессорами в войне против арабских стран. В Западной Германии, как отмечал журнал «Веркунде», уже давно налажено производство напалма, ведутся испытания его различных рецептур, отрабатываются новые варианты напалмовых бомб и огнеметов. Япония обеспечивает напалмовыми средствами не только свою армию, но и поставляет в больших количествах напалмовые бомбы для американских ВВС во Вьетнаме. Даже расистская Южно-Африканская республика поспешила объявить миру о создании своего собственного напалма и начале его производства.

В военно-воздушных силах стран НАТО учебные полетные упражнения обязательно включают бомбометание напалмовыми бомбами. Без применения напалма в последнее время не обходятся почти ни одни учения. В соединениях сухопутных войск создаются специальные школы и курсы, где обучают боевому использованию огнеметов.

Чем же обусловливается столь заметное внимание военных специалистов империалистических государств к зажигательным средствам? В иностранной печати приводились на этот счет следующие доводы.

Утверждают, — что зажигательные вещества при определенных условиях оказываются довольно эффективным средством для поражения живой силы. По оценке американских специалистов, массированное использование, например, авиационных зажигательных боеприпасов в ряде случаев в 4–5 раз эффективнее, чем фугасных средств при одинаковом их расходе. Полагают также, что зажигательными средствами можно успешно выводить из строя или уничтожать боевую технику, включая танки. Особая роль отводится при этом дезорганизации боевых порядков и тыла противника. Считают, что зажигательное оружие обладает огромным психологическим воздействием, деморализует личный состав войск.

Часто указывают и на то, что зажигательные вещества являются, пожалуй, единственным действенным средством для сжигания лесов и другой растительности в целях демаскировки противника. Наконец, отмечают, что зажигательные вещества доступны по исходному сырью — нефтепродукты и полимеры — и сравнительно несложны в технологии производства.

Основной производитель напалмовых загустителей в США — крупнейшая химическая фирма «Доу Кемикл», стяжавшая себе славу верного прислужника Пентагона. У фирмы насчитывается 35 тысяч рабочих, но на химическом заводе в Торрансе (штат Калифорния), производящем напалмовые порошки, занято всего 100 рабочих. Сообщалось, что сравнительно простая технология производства напалмовых загустителей дала возможность фирме «Доу Кемикл» выполнить лакомый заказ министерства обороны США на поставку напалмовых загустителей на общую сумму свыше 5 миллионов долларов, что практически полностью обеспечило варварские потребности американской армии для войны во Вьетнаме.

Следует, однако, заметить, что напалм не единственное из современных зажигательных веществ. Существуют также металлизированные смеси на основе нефтепродуктов— пирогели и смеси на основе термита. Особую группу зажигательных веществ составляют белый фосфор и пластифицированный белый фосфор — они используются и как дымообразующие вещества.

Зажигательные смеси на основе нефтепродуктов могут быть незагущенными, то есть жидкими, и загущенными— вязкими. Первые состоят из смеси бензина с тяжелым моторным топливом и смазочным маслом. Они применяются только с помощью ранцевых огнеметов. Эффективная дальность такого огнеметания 20–25 метров. При этом образуется широкая завихренная струя интенсивного пламени. Горящая смесь способна затекать в щели и отверстия объектов-целей, однако значительная часть ее, отмечают зарубежные специалисты, сгорает во время полета. Самым же главным недостатком жидких смесей считают то, что они не прилипают к предметам.

Иное дело — напалмы, то есть загущенные смеси. Мы уже говорили, что при их создании способность прилипать к предметам и тем самым увеличивать площадь поражения выдвигалась как важнейшее качество. Различают несколько типов напалма: напалм-1, -2, -ИМ, — Б и другие. В качестве их горючей основы используют жидкие нефтепродукты — бензин, реактивное топливо, бензол, керосин и смесь бензина с тяжелым моторным топливом. Общее их содержание в напалмовых смесях обычно составляет 88–98 процентов. Загустителей такой горючей основы существует несколько марок. Они выпускаются в виде небольших гранул или порошка.

Растворяясь в жидком горючем, загуститель набухает, получается густая, вязкая смесь. При непрерывном перемешивании в течение 18–24 часов она «созревает» и превращается в однородную студенистую вязкую массу. По внешнему виду и консистенции она напоминает резиновый клей. Цвет этой массы со временем изменяется от розоватого до коричневого. Для приготовления больших количеств напалма в американской армии используют специальные смесительно-снаряжательные установки.

В напалмах с малой вязкостью, предназначенных для ранцевых огнеметов, среднее содержание загустителя M1 составляет 2–4 процента, в напалмах со средней вязкостью для механизированных огнеметов — 3–9 процентов, и в напалмах высокой вязкости, используемых в зажигательных баках, — до 12 процентов.

Новая рецептура напалма-Б используется только для снаряжения авиабомб. В качестве загустителя здесь используется растворенный полистирол, обладающий высоким горючим и связующим свойством. Применение в смеси большого количества полистирола резко повысило, как отмечалось в печати, прилипаемость напалма к различным, даже влажным предметам. Иногда в рецептуру напалма-Б вводят белый фосфор. Это делает смесь еще более эффективной, а поражение ей чрезвычайно опасным.

Заметим, что эффективность действия напалмовых смесей определяют количеством теплоты, переданной при горении поджигаемому материалу. Теплота горения большинства напалмовых смесей около 10 ккал/г. Напалм легко воспламеняется, но медленно горит. В зависимости от рецептуры, метода применения и величины сгустков время его горения от 1 до 15 минут. Температура горения напалма лежит в пределах 800—1100 градусов.

Более высокой температурой горения — 1400–1600 градусов — обладают металлизированные зажигательные смеси, называемые пирогелями. Их приготавливают путем добавления в обычный напалм порошков некоторых металлов (магния, натрия), тяжелых нефтепродуктов (асфальта, мазута) и некоторых видов горючих полимеров — изобутилметакрилата, полибутадиена.

Термит и термитные зажигательные вещества наиболее широко применялись в зажигательных бомбах, снарядах и пулях в период второй мировой войны. Не утратили они, считают за рубежом, своего значения и в наши дни. Для снаряжения зажигательных боеприпасов применяют главным образом составы, содержащие, кроме термита, порошкообразный магний, алюминий и ряд добавок, представляющие собой сильные окислители, — например перекись бария или перекись свинца. Эти добавки помимо облегчения воспламенения термита способствуют повышению температуры, времени горения и усилению зажигательного действия. Температура горения термитных составов достигает 3000 градусов. При горении термит быстро расплавляется и превращается в жидкую массу, не имеющую открытого пламени. Усиление зажигательного действия термитных составов достигается совместным применением их с другими зажигательными веществами, в частности, с напалмовыми смесями, натрием и фосфором.

Фосфорные зажигательные вещества, как мы уже говорили, специалисты относят в особую группу, поскольку эти вещества используются и как дымообразующие. Белый фосфор, например, применяется для снаряжения зажигательных и дымовых снарядов, мин, бомб, но может использоваться и в качестве воспламенителя или усилителя зажигательного действия напалмовых смесей. Используемые во Вьетнаме напалмовые бомбы нередко содержат, по сообщениям печати, до 30 процентов белого фосфора.

В качестве средств применения зажигательных веществ в иностранных армиях наиболее широко используют огнеметы и авиационные зажигательные бомбы. Огнеметы бывают носимые и механизированные. Как они действуют?

Воспользуйтесь поиском по сайту:

_{А. ДМИТРИЕВ, Ю. КОНСТАНТИНОВ}

Стоит ли в эпоху ядерного оружия, ракетной техники и электроники говорить о химическом оружии? Не является ли эго отголоском ужасов, связанных с применением удушливых газов и отравляющих веществ в первую мировую войну? Тот, кто так полагает, впадает в ошибку. Опасность, связанная с использованием средств химического нападения, существует и в современной войне, ибо армии крупнейших империалистических держав располагают отравляющими веществами (ОВ). Это заставляет воинов настойчиво овладевать методами противохимической защиты.

В прошлом и настоящем

В истории войн и развитии вооружения химическое оружие занимает совершенно особое положение. На протяжении веков оно осуждается человечеством как аморальное средство нападения, применение его равносильно проявлению самых низменных чувств у тех, кто первым рискнет к нему прибегнуть. Еще в древние времена актом преступным и несовместимым с правилами ведения войны считалось отравление колодцев, применение отравленных стрел и ядовитого оружия, каким бы оно ни было. Римские юристы говорили: «Войны ведутся оружием, а не ядом». Однако химические средства применялись для уничтожения противника еще в глубокой древности.

В рабовладельческий и феодальный периоды при осаде и обороне городов и крепостей, для поджигания военных кораблей использовались зажигательные средства— сосуды с горящей нефтью, расплавленная смола и горящая сера. Немецкие псы-рыцари использовали ядовитый дым для борьбы с сопротивляющимися им племенами в Прибалтике. В «Хронике Ливонии» историк пишет: «Они обложили подземные пещеры гарконцев, зажгли огонь с дымом при входе в пещеры и, дымя днем и ночью, удушили всех мужчин и женщин».

Как видно, в войнах далекого прошлого химические средства поражения представляли собой обычные природные материалы или вещества, употребляемые главным образом в быту. В войне их применяли лишь тогда, когда они могли произвести сильный и неожиданный для неприятеля эффект. С развитием химической науки возникли новые возможности для применения в войне сильно действующих ядовитых и отравляющих веществ, являющихся искусственными продуктами, изготовляемыми химической промышленностью. Это уже относится к периоду развития капитализма.

В период Крымской кампании 1855–1856 годов в английской армии рассматривалось предложение о применении «удушливых» гранат, сернистого газа против героических защитников Севастополя. Во франко-прусской войне 1870–1871 годов предполагалось применение артиллерийских гранат с вератрином (смесь алкалоидов), обладавшим раздражающим и ядовитым действием.

В период вступления капитализма в стадию империализма, с началом империалистических войн за захват чужих территорий и завоевание мирового господства в военных целях стали применяться все известные средства и способы массового истребления и, в частности, химические средства поражения. При этом были созданы материальные, политические и идеологические предпосылки и возможности для превращения химических средств борьбы в коварное и грозное химическое оружие, ставшее впоследствии одним из основных представителей современного «оружия массового поражения». Боевую основу этого нового оружия составили наиболее ядовитые и сильно действующие отравляющие вещества.

Применение химических средств в войне не ограничивалось отравляющими веществами как боевой основой химического оружия. Химическими средствами войны по-прежнему остались огнеметные и зажигательные средства, а также дымообразующие вещества, но количество и качество их изменилось по сравнению с количеством и качеством подобных средств, использовавшихся в более ранний исторический период.

Следует заметить, что к использованию химических веществ в качестве средств массового поражения всегда охотно прибегали и, вероятно, будут намереваться прибегнуть наиболее агрессивные милитаристские круги.

стремящиеся к достижению решительного результата применением отравляющих веществ непосредственно в начале нападения и добивающиеся коренного перелома в свою пользу хода и исхода боя, операции и в целом всей войны. Директор немецкого физико-химического института Габер так охарактеризовал причину применения отравляющих веществ Германией в первую мировую войну: «…После огромного разочарования, которое в нас после Марнской битвы вызвала окопная война, появилась мысль изыскать средство, посредством которого удалось бы преодолеть сопротивление неприятеля и снова перейти к подвижной войне, которая неминуемо должна была бы привести к победоносному концу».

По предложению того же Габера германские войска впервые применили хлор в качестве первого смертельного ОВ посредством его волнового выпуска из газовых баллонов. Этот способ в последующем получил название «газобаллонной атаки». Впервые он был опробован немцами перед атакой англо-французских войск с целью захвата выступа у города Ипр 22 апреля 1915 года. Несмотря на относительно невысокую токсичность хлора, то есть его способность вызывать поражения, результаты оказались по тому времени ошеломляющими. В составе англо-французских войск на фронте в шесть километров было поражено около 15 тысяч человек. Из них до пяти тысяч получили смертельное отравление. Фронт оказался сразу же опустошенным на глубину до восьми километров.

В первую мировую войну газобаллонные атаки неоднократно применялись как немцами, так и союзными войсками. По существу, первая газобаллонная атака послужила причиной возникновения и развития во всех воюющих странах специальной отрасли военного дела— противогазовой защиты, а позже противохимической защиты.

От применения ОВ войска воюющих сторон несли огромные потери. В отдельных операциях они доходили до 90 процентов от общего количества потерь в живой силе. Но главный результат использования отравляющих веществ в операциях первой мировой войны состоял не столько в массовых людских потерях, сколько в огромном устрашающем эффекте применения ОВ, его воздействии на психику и моральное состояние войск, сопровождавшемся в неподготовленных и необученных войсках массовой паникой, и в результате — увеличением потерь.

Исключительный тактический успех с громадными оперативными последствиями имел один лишь газометный залп из 894 газометов с использованием около восьми тонн фосгена, произведенный немцами в октябре 1917 года по итальянскому батальону на реке Изонцо у Капоретто. По описанию свидетелей, из 600 с лишним человек личного состава батальона в живых не остался ни один. Погибшие лежали с сорванными масками. Трагедия в долине Изонцо позволила германской армии прорвать всю оборону итальянцев и принудить к отходу две итальянские армии.

Общее число непосредственных жертв химического оружия в первой мировой войне составило 1,3 млн. человек. Из них 91 тысяча — со смертельным исходом. Применение химического оружия в то время стало для человечества тем, чем позже стала Хиросима. Оно вызвало негодование и возмущение, а способы ведения войны химическими средствами повсюду были признаны чудовищными, варварскими.

Между тем после первой мировой войны, в которой следом за хлором в качестве ОВ использовались многие токсичные химические вещества — иприт, люизит, фосген, дифосген, синильная кислота и другие, — в химическом оружии капиталистических государств происходили большие изменения. Быстрое развитие химической науки и химической промышленности в конце 30-х — начале 40-х годов привело к созданию нового класса отравляющих веществ нервно-паралитического действия. По уровню токсического действия они в десятки — сотни раз превысили токсичность отравляющих веществ времен первой мировой войны.

Как бы в предвидении этих результатов возникла идея о запрещении использования в войне химических веществ, способных причинить ущерб войскам и населению за счет токсического действия.

Надо сказать, что одним из первых протоколов, касающихся запрещения применения химического оружия в войне, было подписанное в Страсбурге в 1867 году франко-германское соглашение, запрещавшее применение отравленных пуль. Брюссельские декларации 1874 года и Гаагские конвенции 1899 и 1907 годов запрещали использование яда, отравленного оружия и снарядов с целью распространения удушливых или вредных газов. Но подписанные Германией и Францией и не подписанные Англией и США, Гаагские конвенции были вероломно нарушены Германией, а вслед за ней и другими странами во время первой мировой войны.

Международные переговоры по подписанию аналогичного соглашения в 1921 году закончились безрезультатно. Но уже четыре года спустя, 17 июня 1925 года, по предложению американского правительства в Женеве был составлен протокол о запрещении применения в войне удушливых, ядовитых или подобных им газов, жидкостей, отравленных материалов и бактериологических средств. С Женевским протоколом согласилось подавляющее большинство стран. Лишь четыре государства отказались ратифицировать Женевский протокол, и среди них, как это ни парадоксально, инициатор протокола— Соединенные Штаты Америки[1].

45 лет существует международное соглашение о запрещении применения химического оружия. Однако в ряде капиталистических государств все это время не прекращалось развитие и усовершенствование химического оружия и средств его применения. В планах будущей войны, в доктринах и концепциях военно-политических союзов агрессивных империалистических держав, и прежде всего США и основных стран НАТО, химическое оружие рассматривается в качестве одного из основных средств массового поражения наряду с ядерным и бактериологическим оружием.

Нюрнбергский процесс раскрыл тайну разработки фашистской Германией накануне второй мировой войны новых ОВ нервно-паралитического действия. Немецкий химик Шрадер, ныне работающий в ФРГ, разработал в 1937 году в лаборатории концерна «И. Г. Фарбениндустри» табун и «Циклон-Б» — газы, которые в годы войны испытывались на узниках концентрационных лагерей. В 1938 году был разработан зарин, а через пять лет гитлеровские химики создали нервно-паралитическое ОВ кожно-резорбтивного действия — зоман. В 50-х годах в американской армии было принято на вооружение еще более мощное ОВ того же класса под названием «Ви-Икс» («VX»).

Открытие высокотоксичных ОВ нервно-паралитического действия и их принятие на вооружение в качестве боевого средства, во-первых, существенно изменило качество химического оружия в сравнении с ОВ периода первой мировой войны и, во-вторых, значительно усугубило вероятность применения их в будущей войне наряду с ядерным, биологическим оружием и средствами обычного вооружения. Реальная возможность применения этих отравляющих веществ в массовом масштабе определяется прежде всего их чрезвычайно высокой токсичностью и, следовательно, очень высокой эффективностью поражения живой силы на полях сражений.

Вот некоторые факты о производстве отравляющих веществ в капиталистических странах.

В период первой мировой войны воевавшими государствами было изготовлено свыше 180 тысяч тонн ОВ, из которых более 120 тысяч тонн было применено на полях сражений. Фашистская Германия, готовясь к применению химического оружия, к 1943 году довела соответствующую годовую производственную мощность до 180 тысяч тонн — это в четыре раза больше, чем было произведено Германией в период первой мировой войны. Во время второй мировой войны в этой стране было изготовлено около 250 тысяч тонн различных ОВ, что более чем в два раза превышает количество ОВ, использованных всеми воевавшими странами в первой мировой войне.

В печати сообщалось, что в США производится свыше 100 тысяч тонн фосгена в год. Примерно столько же производится и используется в химической промышленности синильной кислоты. Производство окиси этилена в мире превышает 1 млн. тонн в год. Этот продукт — сырье для производства отравляющих веществ типа иприт и азотистый иприт.

В сравнении со старыми ОВ промышленное производство новых считается довольно дорогим. Ориентировочный подсчет в США стоимости цеха по производству зарина на 10 тысяч тонн в год без учета издержек производства показывает, что стоимость его может составить около 150 млн. долларов. Но стоимость, по-видимому, не считается препятствием при массовом производстве высокоэффективных фосфорорганических ОВ. Во всяком случае, как отмечал С. Херш в своей книге «Химическое и биологическое оружие», американская военщина считает, что по способности выводить из строя живую силу современные отравляющие вещества не уступают ядерному оружию, а их производство в десятки раз дешевле ядерных устройств. И это — главное, что принято считать в США большим достоинством химического оружия.

Возможность использования мирной химической промышленности для производства химического оружия в принципе создает возможность тайной подготовки к химической войне и внезапного ее развязывания. Сейчас особую тревогу миролюбивых народов вызывает усиленное наращивание военно-химического потенциала США. Правящие круги страны, которая до сих пор не подписала Женевский протокол о запрещении применения в войне химического и бактериологического оружия, непрерывно увеличивают расходы на производство и усовершенствование этих видов оружия. Особенно сильно они увеличились в связи с разбойничьей войной во Вьетнаме, где американские войска широко применяют ОВ. К 1964 году эти расходы выросли до 300 млн. долларов в год. Дальнейшее увеличение расходов в печати не публиковалось.

Работы по усовершенствованию имеющихся ОВ и изысканию новых проводятся в США на многих военных базах, в десятках университетов, а также на большом количестве частных предприятий. В лабораториях только одного центра по разработке химического оружия, в Кэмп Детрике, например, в 1964 году работало 138 докторов химических наук, 20 докторов медицинских наук, 47 микробиологов.

Готовясь к химической войне, американская военщина всячески пропагандирует химическое оружие, как якобы «более гуманное», а поэтому и более приемлемое, чем, к примеру, огонь артиллерии. Перевод отравляющих веществ в разряд «гуманных» средств ведения войны потребовался, прежде всего, чтобы оправдать использование американцами химических средств в Южном Вьетнаме. При этом преднамеренно замаскировывается возможность эскалации химической войны, начало которой в принципе уже положено американской армией. Ведь известно, что историческая эскалация химических средств войны берет начало от удушливого дыма. Если учесть, что современный арсенал химического оружия практически неисчислим, то невозможно точно оценить и строго соблюсти границы между применением «смертельных» или «безопасных», «гуманных» средств химической войны.

Американские интервенты используют во Вьетнаме пока что сравнительно малотоксичные ОВ: хлорацетофенон, адамсит и новое вещество «Си-Эс» («CS»). Их применяют главным образом для действий против партизан и населения, укрывшихся в тоннелях, земляных сооружениях, в лесах и населенных пунктах. Но особенно широк размах использования дефолиантов, то есть средств для уничтожения растительности в джунглях. Одновременно применяются в больших масштабах гербициды, истребляющие посевы продовольственных сельскохозяйственных культур. Так, в 1965 году американцы уничтожили посевы риса во Вьетнаме на площади в 40 тысяч га, а за период до января 1967 года «обработали» гербицидами 60 тысяч га посевных площадей и извели дефолиантами зеленую растительность на площади около 200 тысяч га.

В агрессивных империалистических кругах интерес к химическим средствам нападения не ослаб даже с появлением ядерного оружия. Полагают, что химическое оружие в безъядерной войне может играть если не решающую, то, во всяком случае, достаточно важную роль. Его планируют применять и в ядерной войне. Наконец, считают, что при одинаковых затратах на применение химического и других видов оружия первым можно вывести из строя гораздо больше живой силы. Исходя из этих соображений, главное внимание в разработке и производстве отравляющих веществ в США сейчас занимают не старые, а новые, высокоэффективные отравляющие вещества.

Так, в начале 50-х годов США стандартизировали производство зарина. Одновременно начата поставка этого ОВ в американские войска, разбросанные по всему земному шару. Позже было стандартизовано ОВ «VX». Его промышленное производство начато в начале 1960 года.

Сейчас на базах США, как заявляет в упомянутой уже книге американский журналист Сеймур Херш, имеется большой запас ОВ типа зарин. Поэтому их производство временно прекращено. Но не прекращается, однако, промышленное производство вещества «VX» на небольшом заводе в Ньюпоре (штат Индиана). Для применения зарина и «VX» стандартизовано 11 различных видов выливных авиационных приборов и химических боеприпасов.

Следует заметить, что американский арсенал средств химического нападения недавно пополнился новым отравляющим веществом «Би-Зед» (BZ), промышленное производство которого налажено в военном арсенале Роки-Маунтин (штат Колорадо). «Би-Зед» — отравляющее вещество принципиально нового типа по характерным признакам поражения. Его воздействие на организм проявляется в серьезном нарушении психического состояния людей: потере ориентировки, появлении галлюцинаций, сонливости, возникновении маниакальных состояний.

Интенсивные изыскания новых отравляющих веществ ведутся и в Западной Германии. Особую известность в этом отношении получила компания «Фарбенфабрикен Байер АГ» — преемница известной «И. Г. Фарбениндустри», в лабораториях которой Шрадер впервые получил ОВ нервно-паралитического действия. И млн. узников гитлеровских лагерей смерти было умерщвлено с помощью «Циклона-Б», произведенного на заводах этой компании. В настоящее время широкие исследования по совершенствованию химического оружия проводятся в специально созданной для этой цели лаборатории института аэробиологии в Графшафте, близ Дортмунда.

О степени воздействия современных ОВ в естественных условиях, на местности можно судить по такому факту. 13 марта 1963 года реактивный самолет военно-воздушных сил США пронесся над намеченным районом Дагуэйского химического полигона в пустыне Грейт-Солт-Лейк, примыкающего к обширным скотоводческим районам, и распылил около 1200 литров отравляющего вещества «VX» из двух выливных авиационных приборов, работающих под высоким давлением. Зона возможного распространения ОВ была заранее рассчитана и определена учеными, работавшими на полигоне. Казалось, что при испытаниях была обеспечена полная безопасность для окружающих районов. Однако внезапно начался таинственный и массовый падеж овец на пастбищах, расположенных в 46 километрах севернее полигона. За три-четыре дня, как писал журнал «Нью-Йорк таймс мэгэзин», погибло 6200 овец.

Этот пример также красноречивое доказательство того, что современные ОВ и средства их применения позволяют нанести внезапный и весьма губительный удар на крупной территории сравнительно немногочисленными силами.

Воспользуйтесь поиском по сайту:

Каков основной признак, по которому происходит поиск отравляющих веществ среди огромного количества химических соединений? Это высокая токсичность или, другими словами, способность вызывать поражение при введении в организм минимальных доз отравляющего вещества. Токсическое действие отравляющих веществ обусловлено их взаимодействием с ферментами, находящимися в организме человека в очень малых количествах. Каждый фермент выполняет одну, лишь ему присущую функцию, поэтому при воздействии отравляющего вещества на какой-либо из ферментов жизнедеятельность организма нарушается. При тяжелых отравлениях такие нарушения приводят к смерти.

Отравляющие вещества нервно-паралитического действия (табун, зарин, зоман) действуют избирательно на фермент холинэстеразу, который регулирует передачу нервного импульса от одной клетки к другой. Эти отравляющие вещества поражают организм при действии паров через органы дыхания, в случае проникновения паров или капельно-жидких ОВ через кожные покровы, а также при попадании ОВ в желудочно-кишечный тракт.

При легкой степени поражения наблюдаются миоз, то есть сужение зрачка, и ощущение сжатия в груди — так называемый загрудинный эффект. Через день-два, эти явления пропадают. Более яркая картина поражения наблюдается при средней степени поражение. Наряду со стойким миозом и сильным загрудинным эффектом отмечаются головокружение, нарушение координации движения, спазмы кишечника. При этом симптомы поражения проходят не ранее чем через 4–5 дней. Тяжелая степень поражения характеризуется резким расстройством дыхания, посинением лица, потерей сознания и главное — возникновением судорог. Смертельный исход обычно наступает в течение первого часа.

По своей токсичности ОВ нервно-паралитического действия резко различаются. Наименее токсичен из этой группы табун, хотя и он в свою очередь в несколько раз более токсичен, чем такое старое отравляющее вещество, как фосген. Зарин в 10 раз токсичнее табуна, а зоман в 2–3 раза токсичнее зарина. Отравляющие вещества типа «VX» еще более токсичны, чем зоман: стоит на открытую поверхность тела человека попасть капельке такого ОВ размером с булавочную головку и весом в 7–8 миллиграммов, и через некоторое время наступает смерть.

Наряду с отравляющими веществами нервно-паралитического действия в современной войне в принципе не исключается применение и других отравляющих веществ, главным образом из арсенала химического оружия первой мировой войны. К ним относятся ОВ общеядовитого действия (иприт, синильная кислота), кожно-нарывного действия (иприт, люизит), удушающего действия (фосген) и раздражающего действия (хлорацетофенон, адамсит), а также новые — «Си-Эс» («CS») и другие. Из перечисленных старых ОВ наиболее вероятно применение иприта и фосгена.

Поражение ипритом может быть вызвано как при попадании в организм через органы дыхания, так и при проникновении через кожные покровы. Следует добавить, что пары и капли иприта вызывают сильное поражение глаз. Действие этого ОВ проявляется после определенного скрытого периода (2—12 часов). При кожных поражениях спустя 16–30 часов появляются сначала мелкие, а затем слитые пузыри, наполненные серозной жидкостью. В дальнейшем пузыри лопаются и на их месте образуются мокнущие язвы. При поражениях верхних дыхательных путей появляются сухость в горле, «лающий» кашель, хрипота; в тяжелых случаях развивается бронхит и токсический отек легких.

По токсичности иприт значительно уступает ОВ нервно-паралитического действия. По ингаляционному действию он в 20 раз уступает зарину, а по кожно-резорбтивному действию — в 700 раз уступает «VX».

Другое старое отравляющее вещество — фосген поражает живой организм только через органы дыхания. У пребывающего в зараженной атмосфере наблюдаются слабое раздражение верхних дыхательных путей, небольшое слюнотечение, кашель. При выходе из зараженной атмосферы явления раздражения быстро проходят, пострадавший чувствует себя здоровым. После скрытого периода действия, длящегося от 2 до 12 часов, начинается третий период, характеризующийся учащенным дыханием, одышкой, болью в груди, слабостью, ознобом, сильным повышением температуры, кашлем с обильным выделением мокроты (иногда с кровью). В результате поражения возникает отек легких, достигающий максимума к концу первых суток и длящийся в течение 1–2 суток. Если в этот период пораженный не погибает, то с 3–4 суток начинается постепенное выздоровление.

Из раздражающих ОВ остановимся на новом отравляющем веществе слезоточивого и раздражающего действия «Си-Эс», принятом недавно на вооружение в армии США. Оно используется в разбойничьей войне во Вьетнаме. Это вещество вызывает сильное раздражение глаз, сопровождающееся обильным слезотечением, кашлем, выделением слизи из носа, тошнотой. Через 5—10 минут после выхода из зараженной атмосферы эти симптомы проходят. «Си-Эс» отличается, скажем, от хлорацетофенона тем, что вызывает у людей более сильную боязнь повторного поражения.

Психохимические (или психотомиметические) ОВ типа «Би-Зэд» — это соединения, воздействие которых на организм, как уже говорилось, делает поведение личного состава ненормальным. Эго ОВ воздействует на человека в ничтожно малых дозах. Вдыхание зараженного воздуха в течение минуты при концентрации ОВ 0,1 мг в литре приводит к поражению уже через 0,5 часа и продолжается от 2 до 5 суток.

ОВ типа «Би-Зед» относятся к веществам, временно выводящим из строя. Для этого требуется доза в 1000 раз меньшая, чем для смертельного поражения. Между тем у ОВ нервно-паралитического действия различие между смертельной и безопасной дозами весьма невелико. ОВ психохимического действия могут использоваться в целях ослабления воли и стойкости солдат противника.

Общие особенности поражающего действия химического оружия состоят в следующем. В виде аэрозолей, паров, капель ОВ способны проникать внутрь организма через органы дыхания и кожные покровы, а при употреблении зараженной воды и продовольствия — через желудочно-кишечный тракт. При этом ОВ обладают возможностью поражения людей непосредственно в период применения, а также в течение длительного времени после него — от зараженной атмосферы, местности, вооружения, боевой техники, имущества, обмундирования и снаряжения, средств противохимической защиты. Поражение возможно как непосредственно в районах применения ОВ, так и на расстоянии до нескольких десятков километров. Степень поражения лежит в большом диапазоне — в зависимости от вида ОВ и полученных людьми доз. Она зависит главным образом от своевременности применения и надежности защиты от отравляющих веществ.

Средства применения

Для применения и перевода отравляющих веществ в боевое состояние могут использоваться авиационные бомбы, артиллерийские снаряды и мины, химические фугасы, гранаты, шашки ядовитого дыма, боевые части управляемых и неуправляемых реактивных снарядов, а также выливные авиационные приборы, генераторы аэрозолей отравляющих веществ и специальные машины. Перевод ОВ в боевое состояние в приземном слое атмосферы и на местности осуществляется силой взрыва химических боеприпасов, дроблением до состояния мелких капель и аэрозолей силой встречного потока воздуха и принудительным механическим распылением, а также методами возгонки ОВ для превращения их в аэрозоли и туман.

Современные средства применения химического оружия серьезно изменились со времен первой мировой войны. Они получили колоссальное развитие, приобрели новые боевые качества и возможности: увеличилась скорость полета и грузоподъемность самолетов, появилась беспилотная авиация, возросли дальнобойность и скорострельность артиллерии, колоссальной мощностью по применению ОВ обладает реактивная артиллерия, все большее значение как средства применения ОВ приобретают баллистические и крылатые ракеты. Все это, естественно, повлияло на возможные масштабы и внезапность применения ОВ, мощность их поражающего действия.

Авиационные средства — наиболее высокопроизводительные и, следовательно, эффективные средства ОВ. С их помощью можно поражать живую силу на больших площадях и практически на любых расстояниях от линии фронта. Выливные авиационные приборы (ВАП) предназначены для заражения капельно-жидкими ОВ живой силы, боевой техники и местности, а также для создания поражающих концентраций аэрозолей и паров на площади цели. На вооружении ВВС США состоят ВАП типа М10 емкостью 114 л, МЗЗ и другие. Эти приборы предназначены для применения иприта, но могут использоваться и для применения ОВ типа «VX». Самолет с четырьмя приборами М10 или двумя приборами МЗЗ может создать поражающие концентрации иприта на площади размером до 6 га.

Химические авиационные бомбы ВВС США снаряжаются зарином, ипритом и фосгеном. Не исключается их снаряжение и синильной кислотой, хлорцианом. Зарин применяется в 4-, 5-, 230- и 340-килограммовых бомбах. При этом первые используются для снаряжения 445-килограммовых кассет. Для применения иприта предназначены 445- и 52-килограммовые бомбы, а для использования легколетучих отравляющих веществ — калибра 230 и 450 килограммов.

Наиболее эффективным считают применение химических авиационных бомб с зарином. Один бомбардировщик может поднять несколько тонн кассет, каждая из которых содержит более 50 бомб малого калибра. При благоприятных метеорологических условиях такой самолет может нанести поражение живой силе на площади до 250 кв. км.

Много внимания в странах НАТО уделяют разработке химических боевых частей для ракет. В настоящее время имеются химические боевые части для управляемой ракеты «Сержант» и неуправляемой «Онест Джон». Они заполняются несколькими сотнями шарообразных элементов, каждый из которых вмещает 0,5 кг зарина или другого отравляющего вещества. Вскрытие боевых частей может происходить на высоте до 3 км, что обеспечивает рассеивание элементов на площади до 1 кв. км, а облако ОВ с учетом распространения его по ветру может накрыть район площадью до нескольких квадратных километров.

Из средств применения химического оружия сухопутных войск наиболее эффективными считают 45-ствольные пусковые установки М91, снабженные снарядами с зарином и «VX». Площадь поражения при стрельбе одной такой пусковой установки достигает 1 кв. км.

Химические боеприпасы имеют все артиллерийские системы, состоящие на вооружении армии США. Так, 105-мм, 155-мм, 203,2-мм гаубицы, 155-мм и 175-мм пушки имеют химические снаряды с зарином и «VX», а гаубицы и пушки калибра до 155-мм включительно имеют, кроме того, химические снаряды с ипритом.

Следует заметить, что по своему действию химические снаряды с зарином принципиально отличаются от химических снарядов, снаряженных «VX». Снаряды с зарином взрываются при ударе о землю; при этом создается облако ОВ в аэрозольном и парообразном состоянии. Оно, это облако, и представляет главную опасность для незащищенных войск. Для применения же отравляющих веществ типа «VX» используются главным образом боеприпасы с дистанционными взрывателями. Их взрыв осуществляется на высоте до 20 м над поверхностью земли. Образующийся при этом аэрозоль заражает людей, боевую технику и местность на больших площадях.

Отметим, наконец, состоящие на вооружении американской армии химические фугасы. Они могут снаряжаться ипритом и «VX» и предназначаются для заражения дорог, дефиле, переправ и отдельных участков местности.

Воспользуйтесь поиском по сайту:

Защита от отравляющих веществ основана на использовании различных способов и средств предупреждения и ликвидации угрозы поражения личного состава. Она может быть обеспечена путем своевременного применения средств индивидуальной защиты личного состава и совокупностью всех других способов и средств защиты. При этом степень персональной защищенности, которая была достигнута при непосредственном химическом ударе, может при необходимости усиливаться путем дополнительного укрытия личного состава, а также применением ранее не примененных средств защиты, использованием антидотов (противоядий), частичной или полной дегазацией (обеззараживанием) одежды и обуви, вооружения и техники.

Предупреждение угрозы поражений от ОВ основано на своевременном их обнаружении во всех возможных состояниях, концентрациях и плотностях, опасных для незащищенного личного состава войск. Это возможно при наличии надежной и достаточно широкой сети средств обнаружения ОВ. В комплексе со средствами оповещения она дает возможность своевременно предупредить войска о возникающей угрозе поражения личного состава отравляющими веществами.

Химическое наблюдение — один из главных способов обнаружения начала применения ОВ со стороны противника. Наблюдателю, которым может быть любой солдат или сержант, необходимо твердо знать характерные внешние признаки начавшегося применения ОВ. Вот они: при взрывах химических авиационных бомб звуки разрывов глуше, чем при взрывах осколочно-фугасных бомб. В местах разрывов образуется заметное для наблюдателя характерное облако пара и аэрозоля отравляющего вещества.

Разрывы авиационных бомб дистанционного действия сами по себе свидетельствуют о применении химического оружия. Их взрывы сопровождаются обычно сильным звуком. На месте взрыва несколько секунд заметно облако с разорванными или вытянутыми в виде языков краями. При этом сразу начинается малозаметное для глаз оседание капель и тумана отравляющего вещества на окружающую местность. Вскрытие на большой высоте управляемых и неуправляемых химических реактивных снарядов свидетельствует о факте применения в них отравляющих веществ.

Огневые налеты 45-ствольных пусковых установок в большинстве случаев будут свидетельствовать о химическом нападении. Непродолжительные, до 30 секунд, артиллерийские огневые налеты с образованием характерных облачков пара и аэрозоля свидетельствуют главным образом о применении зарина. Разрывы артснарядов на небольшой высоте, сопровождающиеся образованием заметных облачков аэрозоля, характерны для применения «VX».

Признаки, по которым наблюдатель может визуально определить начало применения химического оружия, не являются, конечно, достаточными для выводов о фактах применения ОВ. Тем более по ним нельзя определить характер ОВ. Однако наблюдатели, заметившие признаки начала применения ОВ, обязаны доложить командиру и подать команду «Газы» для своих подразделений, после чего химической разведкой можно уточнить факт химического заражения и характер примененного противником ОВ.

Следует отметить, что визуальное определение начала применения ОВ типа «VX» или зарин имеет более важное значение, чем, например, определение по внешним признакам начала применения иприта и других «старых» ОВ.

Известно, что все ОВ периода первой мировой войны имели характерные запахи. Так, фосген обладает запахом прелого сена или гнилых яблок, синильная кислота — горького миндаля, иприт — горчицы или чеснока, люизит — герани. Минимальные концентрации этих ОВ, определяемые по запаху, как правило, не вызывают поражающего действия. Когда они определены, имеется возможность своевременно использовать противогаз, а при необходимости и средства защиты кожи. Другое дело новые отравляющие вещества — зарин, зоман, «VX». Они не обладают заметным характерным запахом и очень токсичны. Поэтому при первых же признаках начала применения ОВ противником необходимо быстро, не теряя времени, подать сигнал химической тревоги, надеть все средства противохимической защиты и сразу же начать определение характера ОВ приборами химической разведки.

Противник будет применять ОВ в расчете на внезапность поражения неукрытого и незащищенного личного состава войск. Это требует неустанной бдительности химических постов и наблюдателей, призванных своевременно обнаружить начало химического нападения в любых условиях обстановки — на марше, отдыхе, в бою и при других родах боевой деятельности.

Необходимо помнить, что успех защиты от зарина и «VX» решается секундами. Вот почему так жестки нормативы по скорости и правильности надевания средств защиты; вот почему еще в мирное время командиры требуют экономить каждую секунду при выполнении этих нормативов.

На вооружении химических разведывательных дозоров имеются автоматические газосигнализаторы. При наличии ОВ в воздухе они подают звуковые и световые сигналы. Для определения вида примененного противником ОВ в войсках используются так называемые приборы химика-разведчика, которые имеются в подразделениях всех родов войск. Эти же приборы позволяют установить момент окончания опасности поражения личного состава: по данным об отсутствии ОВ в приземном слое атмосферы принимают решение о снятии противогазов и других средств защиты.

Разнообразие характера, путей и способов воздействия ОВ, а также разновременность и различное по силе поражающее действие, возможность случайных поражений— все это требует принципиально разных способов и средств защиты. Но есть среди них главный, основной: всемерное ограничение контактов личного состава войск с отравляющими веществами, где бы и в каком бы состоянии эти вещества ни находились — в атмосфере, на местности, на боевой технике, вооружении, имуществе, в воде.

Предупреждение угрозы поражений отравляющими веществами возможно, прежде всего, путем заблаговременного и наиболее полного укрытия людей в сооружениях и боевой технике, а также применением средств индивидуальной защиты при каждом случае обнаружения угрозы применения ОВ и опасности возможных поражений.

Укрытие личного состава в герметически закрытых сооружениях и боевой технике полностью гарантирует защиту от поражений отравляющими веществами непосредственно в период их применения и в течение длительного времени в зараженных районах. Укрытие людей в негерметических сооружениях и боевой технике способствует снижению потерь и поражения, особенно в первые несколько минут после начала химического нападения, и дает возможность надеть противогазы и другие средства защиты в более спокойной обстановке.

Воины, не успевшие заблаговременно занять места в сооружениях и боевой технике или обязанные оставаться при химических ударах вне укрытий, с началом применения ОВ должны немедленно надеть противогазы и плащи. После уточнения характера ОВ приборами химической разведки средства защиты кожи могут применяться только при необходимости.

На местности, зараженной аэрозолями и каплями ОВ, личный состав должен использовать противогазы и защитные плащи в виде комбинезонов, защитные чулки и перчатки. Это необходимо из-за опасности поражения от попадания капель и аэрозоля ОВ непосредственно на кожные покровы и в предвидении возможного контакта с зараженным вооружением, боевой техникой и местными предметами.

Если же противник применит нестойкие отравляющие вещества, такие, как фосген и синильная кислота, достаточно воспользоваться лишь противогазами. Для защиты от поражения парами отравляющих веществ через кожные покровы носят пропитанное специальным составом белье и обмундирование (импрегнаты), а также противогаз и перчатки.

Если подразделения и части подготовлены к защите, умеют быстро обнаруживать начало химического нападения и своевременно определять ОВ на местности и в воздухе, если они научены немедленно производить оповещение об угрожающей опасности, а весь личный состав способен быстро применять средства защиты, то в этих частях и подразделениях потери будут весьма невелики. И наоборот.

Увеличение потерь будет также зависеть от степени надежности самой защиты и подготовки личного состава. По данным французских специалистов, например, потери личного состава защищенного, но мало тренированного и непредупрежденного, будут в четыре раза меньше, чем незащищенного. Защищенный, натренированный, но не предупрежденный личный состав понесет потери в 10 раз меньше, а защищенный, натренированный и предупрежденный — в 20 раз меньше, чем незащищенный личный состав.

В районах непосредственного применения ОВ та часть личного состава войск, которая не успеет своевременно применить средства защиты, в принципе может оказаться пораженной. В подобных случаях большую роль играет самопомощь и взаимопомощь со стороны товарищей, своевременно надевших средства защиты.

Для самопомощи при поражениях зарином и «VX» личному составу выдаются индивидуальные противохимические пакеты (ИПП). При отравлениях ОВ под кожу пораженных вводят антидоты — противоядия. Это может быть сделано самими пострадавшими при первых признаках отравления, а также успевшими воспользоваться средствами защиты товарищами.

Антидоты представляют собой вещества, которые способны лишать активности яды, поступившие в организм, или конкурировать с ними в борьбе за биохимически важные системы, а также оказывать действие, противоположное действию яда на организм.

Для оказания помощи пораженным ОВ нервно-паралитического действия также применяются антидоты.

В зависимости от тяжести поражения он вводится в дозе 1–2 миллиграмма подкожно, внутримышечно или внутривенно с помощью шприц-тюбика, имеющегося в ИПП. Время между началом поражения и введением антидота в организм не должно превышать 3–4 минуты.

Весьма важное значение имеет своевременное удаление подобных ОВ из глаз. При подозрении на попадание зарина и «VX» в глаза необходимо быстро, не теряя времени, промыть глаза водой или раствором углекислой соды.

Одно из основных условий защиты от ОВ — это всемерное ограничение опасности «вторичных» поражений личного состава войск от зараженного обмундирования, средств защиты, боевой техники, вооружения, имущества и местных объектов. Помните, что стойкость, то есть способность сохранять поражающие свойства, мороси и мелких капель таких отравляющих веществ, как «VX», иприт и зоман, при попадании на технику, одежду, грунт и различные предметы довольно велика и достигает в ряде случаев от нескольких часов (в летний период) до нескольких суток и даже недель (в осенне-весенний и зимний периоды).

Надо также учитывать, что время безопасного пребывания в средствах защиты не беспредельно. Их защитные свойства постепенно теряются. Важно считаться и с физическими возможностями людей пребывать в средствах индивидуальной защиты. Если люди не привыкли к длительному пребыванию в средствах защиты и своевременно не была ликвидирована зараженность одежды, обуви, предметов снаряжения, вооружения и техники, имущества и прочих средств, то вероятность поражения с определенного момента может возрасти и привести не только к поражениям от отравляющих веществ, но и к выходу людей из строя в результате изнурения и истощения их физических возможностей.

Ликвидация химического поражения людей, вооружения, боевой техники, военного имущества и местности (прежде всего — открытых щелей, траншей и других инженерных сооружений) производится методами дегазации. Дегазацией называется обезвреживание (обеззараживание) того или иного объекта, зараженного капель-но-жидкими ОВ, сохраняющими в течение длительного времени свою токсичность.

Дегазация может осуществляться тремя способами: физическим, химическим и механическим. При физических способах осуществляется испарение ОВ или его удаление с помощью растворителей или моющих препаратов. При химическом способе дегазации между дегазирующим веществом и отравляющим веществом происходит химическая реакция, в результате которой образуются нетоксичные соединения. Этот способ обеспечивает полное обезвреживание ОВ и гарантирует безопасность обращения с объектами, подвергшимися обработке. Механический способ дегазации заключается в удалении ОВ с обрабатываемого объекта или в изоляции его — срезании слоя зараженного грунта, удалении капель ОВ с помощью тампонов.

Чтобы уменьшить опасность поражения ОВ личного состава подразделений, находящихся на зараженной местности, прежде всего проводится частичная специальная обработка, а также дегазация открытых инженерных сооружений. Частичная специальная обработка проводится по распоряжению командиров подразделений непосредственно в боевых порядках без прекращения выполнения поставленных задач. Она включает частичную санитарную обработку личного состава, частичную дегазацию боевой техники и осуществляется с использованием табельных и подручных средств.

В процессе частичной санитарной обработки удаляют или обезвреживают ОВ, попавшие на незащищенные участки тела людей. Она проводится обычно в незараженном районе. В случаях, когда личный состав не успел надеть средства защиты и оказался зараженным каплями и аэрозолем ОВ, санитарную обработку необходимо проводить- в кратчайшие сроки, а в отдельных, не терпящих отлагательства случаях, даже непосредственно в зараженных районах. При этом обработка производится без снятия противогазов.

Для частичной санитарной обработки открытых кожных покровов, зараженных участков обмундирования, обуви, снаряжения, лицевых частей противогазов применяют индивидуальный противохимический пакет. Для дегазации вооружения и боевой техники в подразделениях имеются табельные средства — индивидуальные дегазационные пакеты, индивидуальные комплекты для специальной обработки автотракторной техники, артиллерийские дегазационные комплекты, ранцевые дегазационные приборы, автомобильные комплекты специальной обработки военной техники.

Наличие этих средств позволяет в короткие сроки провести работы по дегазации вооружения и боевой техники непосредственно в боевых порядках, что в свою очередь дает возможность подразделениям успешно вести боевые действия в условиях применения химического оружия.

При частичной дегазации обрабатываются прежде всего те поверхности, с которыми чаще всего приходится соприкасаться при работе. Так, при частичной обработке артиллерийского орудия обрабатываются подъемные и поворотные механизмы, прицельные приспособления, затвор, станины и т. д. При обработке бронетранспортера особое внимание необходимо обратить на обработку мест размещения личного состава, дверей, подножек, пулемета. Дегазация вооружения и боевой техники обычно производится дегазирующими растворами двух типов. Дегазирующий раствор № 1 предназначается для обезвреживания ОВ типа «VX» и иприта. Он представляет собой раствор дихлорамина или гексахлорамина в дихлорэтане. Раствор № 2 предназначен для обезвреживания отравляющих веществ типа зарин и зоман. Это водный раствор едкого натра, моноэтаноламина и аммиака.

Полная специальная обработка — большой комплекс специальных дегазационных мероприятий, требующий значительного времени. Она проводится по распоряжению старших начальников после того, как войска выполнили боевые задачи. Для ее проведения в ряде случаев могут привлекаться подразделения и части химической защиты и другие подразделения и части специальных войск.

Подведем итог. Продолжающиеся развитие, производство и накопление химического оружия в агрессивных империалистических государствах таит серьезную опасность. Советские воины должны настойчиво овладевать основами защиты от оружия массового поражения, и в частности основами противохимической защиты войск,

Воспользуйтесь поиском по сайту:

_{Полковник И. МИХАЙЛЕНКО, кандидат военных наук}

Преступления американских агрессоров в Южном Вьетнаме воскрешают в памяти злодеяния гитлеровских захватчиков. Убийство десятков тысяч мирных жителей, методическое разрушение деревень, превращение обширных районов в «мертвые зоны», уничтожение посевов — вот чем отмечен позорный путь интервентов на чужой земле. Но кое в чем они превзошли даже гитлеровцев. Так, уже более восьми лет применяется ими химическое оружие.

На первом этапе химической войны использовались только ОВ слезоточивого и раздражающего действия. Затем интервенты начали широко применять различные химические вещества (дефолианты), предназначенные для уничтожения листвы на деревьях в джунглях. Главные усилия при этом были направлены на уничтожение растительности на границе Южного Вьетнама с ДРВ и Камбоджей, а также в основных районах расположения патриотов в джунглях.

С химической дефолиацией вьетнамских лесов связана также программа уничтожения посевов. По словам профессора Гарвардского университета (США) Мейера, эта программа означает, что голод стал также одним из орудий войны во Вьетнаме.

Правительственные чиновники США оправдывают это тем, что партизаны нуждаются в пищевых продуктах не меньше, чем в оружии, и что гербициды’ используются там, «где таким способом можно лишить Вьетконг значительного количества продовольствия».

Важным продуктом питания вьетнамцев является рыба, которую обычно разводят на затопленных водой рисовых полях. Гербициды, будучи токсичными для микроорганизмов, которыми кормится рыба, отравляют ее.

Не ограничиваясь такими средствами, как гранаты, ранцевые и автомобильные распылители, американцы используют для применения химического оружия вертолеты и самолеты. Масштабы химической войны все более возрастают. В 1966 году она стоила США примерно 10 миллионов долларов, в 1967 году — 40 миллионов, в 1968 году — свыше 50 миллионов. В 1969 году Пентагон выделил на эти цели свыше 70 миллионов долларов. Шведская газета «Дагенс нюхетер» сообщала, что на американском внутреннем рынке невозможно купить высокотоксичные химикаты, используемые для воздействия на растения, так как все их запасы, включая и предназначенные на импорт, распыляются над Южным Вьетнамом, чтобы уничтожить листву джунглей и опустошить засеянные поля.

Применение химического оружия во Вьетнаме наносит большой вред его фауне и флоре. Накапливаясь в почве и водоемах, ядохимикаты уничтожают не только вредных насекомых, но и полезных и тем самым разрывают естественно сложившиеся закономерные связи в природе.

Уничтожение гербицидами и дефолиантами многих видов растительности наносит большой вред животному миру и птицам. Большинство представителей животного мира и птиц лишилось привычных условий существования, вследствие чего некоторые из них стоят на грани вымирания. Такие животные, как слоны, тигры, носороги, дикие кабаны, лани и обезьяны, практически исчезли из лесов Южного Вьетнама. В наибольшей степени пострадали слоны, которые к тому же еще истребляются ружейно-пулеметным огнем с вертолетов и самолетов, поскольку слоны используются партизанами в качестве вьючных животных для транспортировки в джунглях боеприпасов, снаряжения и продовольствия. Уничтожение мангровых джунглей особенно повлияло на птиц, для которых эти леса были местом гнездования, убежища и источником питания.

Президент национального научного фонда США профессор биологии Йельского университета А. У. Голстон утверждает: «Химикаты способны нанести необратимый ущерб животному миру, почвам и рекам Вьетнама. Во Вьетнаме мы совершаем действия, не имеющие ни одного прецедента. Об их последствиях мы будем в состоянии судить только после того, как они уже совершатся».

Год от года токсичность ядохимикатов, применяемых в Южном Вьетнаме, усиливается. В настоящее время для уничтожения растительности используются такие сильнодействующие химические вещества, как пиклорам и какодиловая кислота. Расширяется и количество отравляющих веществ, применяемых непосредственно против людей. По данным печати США, американские войска используют во Вьетнаме слезоточивые и раздражающие газы — хлорацетофенон, адамсит и смеси этих ОВ, газ раздражающего действия CS. Еще несколько отравляющих веществ были специально разработаны для использования во Вьетнаме, хотя их применение пока не санкционировано командованием США. Среди них психохимические отравляющие вещества CNS, BZ, вызывающие расстройство нервной системы, а также один из вариантов газа «Циклон-Б», применявшегося гитлеровцами для уничтожения заключенных в Освенциме.

Профессор М. Ф. Кан, член научной комиссии Международного трибунала по расследованию военных преступлений во Вьетнаме, заявил, что американцы сами признали факты применения во Вьетнаме мышьяковистого соединения CN-DM и сильнодействующего слезоточивого газа CS.

Известно также, что интервентами был использован психогенный газ BZ. Особенно возмутительным является тот факт, что командование США во Вьетнаме практикует нагнетание газов в укрытия, где вынуждено прятаться во время бомбежек население.

Американская пропаганда пытается убедить общественное мнение в том, что химическая война, которую США ведут в Южном Вьетнаме, якобы имеет целью только уничтожение листвы на деревьях вдоль дорог и каналов, а также посевов на полях и не представляет прямой опасности для людей. Однако эти утверждения насквозь лживы. Ядовитые дымы, газы и порошки вызывают у людей серьезные поражения органов зрения, дыхательных путей и желудочно-кишечного тракта, а у пожилых, больных, ослабленных людей и особенно у детей — смерть. Жертвами химической войны уже стали тысячи женщин, стариков и детей.

Заведующая одной из больниц в освобожденных районах Южного Вьетнама заявила, как однажды к ней доставили 5-летнего мальчика с острыми болями в брюшной полости и рвотой. Как выяснилось потом, ребенок ел зараженные гербицидами фрукты. Через некоторое время ребенок умер.

Руководители армии США планируют и обосновывают необходимость применения еще более токсичных ОВ. В распоряжении командиров дивизий уже имеются для этих целей различные виды и калибры артиллерийских химических снарядов, снаряжаемых ипритом и ОВ нервно-паралитического действия — зарином.

Имеются также 106-мм минометы и 116-мм пусковые реактивные установки, способные вести огонь с высокой скорострельностью химическими боеприпасами. Кроме перечисленных средств на вооружении армии США имеются ракеты, головные части которых могут снаряжаться зарином.

На вооружении ВВС имеются 450-кг кассеты, снаряжаемые 76 химическими бомбами каждая весом по 4,5 кг, выливные авиационные приборы и другие химические боеприпасы. На вооружении ВМС имеются 125-мм химические артиллерийские снаряды и ракеты, а также 225- и 340-кг авиабомбы, снаряжаемые зарином.

В США в широких масштабах развернуты также работы по созданию биологического оружия. В американской печати сообщалось, что на секретных складах-холодильниках имеются запасы возбудителей сибирской язвы, бубонной чумы, желтой лихорадки, черной оспы и т. д.

По некоторым данным, американцы делали попытки применить в Южном Вьетнаме и биологическое оружие. В 1966 году в Южный Вьетнам для этой цели, по свидетельству английской газеты «Таймс», был переброшен из США филиал института, занимающийся изучением методов ведения химической и биологической войны. Не случайным является тот факт, что именно к этому времени в Южном Вьетнаме вспыхнула эпидемия чумы.

В разработке средств химической и бактериологической войны, используемых во Вьетнаме, деятельное участие принимают Англия и Австралия. Секретные лаборатории в Портоне (Англия), в Мэрибэрнонге (Австралия), а также совместная американо-австралийская лаборатория в Мельбурне усиленно занимаются работами по созданию более совершенных средств химического и бактериологического оружия.

Все прогрессивное человечество поднимает голос протеста против злодеяний американских отравителей. Растет возмущение зверствами интервентов и в самих США в том числе среди ученых. Выступая на съезде американского химического общества, лауреат Нобелевской премии профессор Джордж Уолд призвал своих коллег отказаться от участия в работах над химическим и бактериологическим оружием. «Я не хочу быть в числе убийц вьетнамских крестьян, женщин, детей, стариков», — сказал он.

Совесть и разум народов не могут мириться с преступлениями агрессоров в Южном Вьетнаме, Лаосе и Камбодже.

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

[1]Незадолго до 1970 года президент Никсон объявил о решении американского правительства представить сенату «для обсуждения и получения согласия на ратификацию» Женевский протокол 1925 года, запрещающий применение на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств. В президентском заявлении содержалось также утверждение, что министерству обороны США «предложено внести предложения, касающиеся уничтожения существующих запасов бактериологического оружия». Однако вскоре после этого последовали «уточнения». Госдепартамент «разъяснил», что, по мнению Вашингтона, Женевский протокол «не запрещает» применения слезоточивых газов, дефолиантов и гербицидов, т. е. всего того варварского арсенала, который широко используется американской военщиной во Вьетнаме. Вслед за этим министр обороны Лэйрд заявил, что армии будет разрешено применять бактерии для производства биологических отравляющих веществ — токсинов.

Американская печать сообщает еще об одной придуманной в Пентагоне лазейке, которая, если ее не ликвидировать, по словам газеты «Крисчен сайенс монитор», «оставит Соединенные Штаты в том же положении, как и накануне заявления президента Никсона». Лазейка нехитрая. В своих инвентарных описях военное ведомство США решило перевести упомянутые токсины из рубрики бактериологического оружия в разряд оружия химического и вывести тем самым смертельные бактериологические яды из списка оружия, уничтожить запасы которого обещал президент. Все это вызывает серьезную тревогу американской общественности. Как свидетельствуют конгрессмен Ричард Маккарти и журналист Сеймур Херши, в 1969 году Пентагон израсходовал от 600 до 700 млн. долларов на разработку новых «серийных» образцов химического и бактериологического оружия.

Мировая общественность уделяет сейчас большое внимание позиции и шагам Соединенных Штатов в этой важной области. Лют доброй воли хотели бы верить, что заявления Белого дома не окажутся пустым звуком и что здравомыслящим американцам удастся обуздать апологетов отравленного оружия.

Воспользуйтесь поиском по сайту: